Детально о кинофильме «Неудачники (2009)»

ИНТЕРВЬЮ С ЖАН-ПЬЕРОМ ЖЕНЕ

После «Долгой помолвки», но еще до «Неудачников» Ваше имя ассоциировалось с двумя другими проектами – «Гарри Поттером» и «Жизнью Пи». Почему у Вас не сложилось с этими проектами?

Да, сразу же после «Долгой помолвки» «Уорнер Бразерс» предложили мне снять пятую часть «Гарри Поттера». Но я отказался. Честно говоря, я просто не видел того, как я мог вписаться в этот проект и сделать его своим. Мир Поттера уже существует, декорации построены, костюмы сделаны, актеры точно знают, как играть свои роли, ведь позади уже четыре фильма... Я знал, что ноша будет тяжкой, и если уж на то пошло, меня это не очень вдохновляло. С «Чужим» было по-другому. Они меня выбрали, потому что хотели, чтобы я привнес в фильм что-то свое, чтобы в результате получился некий гибрид с элементами моего мировосприятия...

Потом, если быть честным, мне не очень-то интересны истории про колдунов, волшебные палочки, летающие метлы и тому подобное, в мире, где возможно абсолютно все. Поэтому я отказался, хоть мой агент и говорил мне, что, если бы я согласился на «Гарри Поттера», то мог бы не работать всю оставшуюся жизнь!

А что случилось с «Жизнью Пи»?

Проект заинтересовал меня, и я работал над ним два года. За несколько лет до этого я прочел невероятно захватывающую книгу Янна Мартела, действие которой начинается в Индии, а продолжается в открытом море, рассказывая о том, как после ужасного кораблекрушения в спасательной шлюпке оказываются два одиноких пассажира – мальчик и тигр. Тогда мне показалось, что эту книгу невозможно адаптировать. Слишком много деталей и «подводных камней»: море, ребенок, тигр, все эти элементы мало совместимы. И вдруг компания «Fox», для которой я делал «Чужого», позвонила мне и… попросила заняться адаптацией! Соблазн был слишком велик, чтобы упускать такую возможность. Это удивительная история о силе воли и выживании. И не смотря на то, что это совершенно иной мир, нежели мой собственный, в нем все равно проходит тема всех моих картин, тема Мальчика-с-пальчика: сироты, сражающегося с монстром. Просто этот монстр каждый раз разный. В этот раз он выступил в обличье тигра. В общем, я перечитал книгу, анализируя ее на предмет возможной адаптации, согласившись с их предложением, но с условием, что они позволят мне написать сценарий и сделать фильм по своему усмотрению. Я сразу же принялся за работу вместе со своим неизменным напарником Гийомом Лораном. И сразу же, буквально после двух черновых вариантов, нам удалось сделать сценарий, который всем пришелся по вкусу.

Затем мы попытались определиться с бюджетом; так как фильм достаточно сложный для производства, решили сделать раскадровку. Я сделал модели шлюпки и тигра, как это обычно делают для анимационных фильмов, и отснял видеокамерой порядка 3500 сценарных фотографий. Затем я отредактировал их с помощью iPhoto и выслал Максим Ребьер, которая перерисовала их вручную. Таким образом, на сегодняшний день у нас есть раскадровка с фотографиями и раскадровка с рисунками! Потом мы занялись поиском натуры в Индии, посетив большие студии «Fox», где они снимали «Титаник»... Тогда я даже не сомневался, что фильм будет снят. А потом оказалось, что бюджет достиг 85 миллионов долларов! И все это за лодку с мальчиком-индусом и тигром. Согласитесь, это слишком! Что мы только не придумывали, чтобы снизить бюджет хотя бы до 60 миллионов, но решения так и не нашли. А потом один из руководителей «Fox» предложил мне самому заняться производством, что было просто абсурдом! Хотя я предполагал, что в Европе можно было снять дешевле, чем в Голливуде.

Мы стали изучать этот вопрос, ходили на студию «Alicante», где они сняли «Астерикса на Олимпийских играх», разговаривали с уймой людей, обсуждали специальные машины по волнообразованию, придумывали специальные технологии съемок и тому подобное. В результате сделали новый бюджет. «Fox» не хотел превышать 60 миллионов долларов. Нам удалось остаться в рамках 59 миллионов, но... евро. В то время евро был значительно сильнее доллара, до такой степени сильнее, что в итоге у нас получились те же самые 85 миллионов долларов! И вдруг все пропали. Потом в какой-то момент продюсер Джил Неттер сообщил мне, что они обдумывали новые варианты. Что касается меня, то к этому времени я уже занимался этим проектом целых два года, а тратить на него всю свою жизнь мне не хотелось, мне надо было снимать. Буквально сразу же мы с Гийомом занялись «Неудачниками»... У меня уже были кое-какие прикидки в голове, так что через три-четыре месяца сценарий был готов.

Так какова была изначальная идея «Неудачников»? Герой с пулей в голове? Торговцы старьём? Продавцы оружия?

Как обычно, все оформилось приблизительно в одно и то же время. Во-первых, в глубине души у меня всегда сидит эта история про Мальчика-с-пальчика, про которую я уже говорил... Что касается идеи про продавцов оружия, то она уже бродила у меня в голове какое-то время. Когда мы занимались монтажем «Города потерянных детей» в Сэнт Клауде, рядом с заводами «Dassault», мы часто ходили есть в рестораны, где обедали инженеры с «Dassault». Они все выглядели очень прилично, при костюмах и галстуках, с милыми лицами, но я просто не мог отделаться от мысли, что они создавали и производили немыслимое оружие для уничтожения и убийства других человеческих существ на планете! А их это, похоже, совсем не беспокоило! Я был шокирован этим и очень расстроен. При этом я не хотел делать какое-то интеллектуальное кино, я хотел комедию. А что может быть более непохожим, чем производители оружия и торговцы секонд-хэндом? После этого легко было представить, как эта банда старьевщиков решает пойти против этих бизнесменов, несущих смерть. Настоящая битва Давида и Голиафа... Идея пришла сама собой, особенно при условии, что я решил столкнуть продавцов оружия с бандой персонажей в стиле игрушек из фильма «История игрушек». Я действительно восхищаюсь работами компании «Pixar». Так вот я хотел, чтобы эти персонажи были уникальны, маргинальны, в чем-то наивны, но при этом, чтобы у каждого из них была отличительная черта характера, как в «Истории игрушек», что-то, что может послужить истории, развивая ее сюжет. Эксцентричные мстители, неуклюжие, иногда поэтичные, всегда дружные и, что самое главное, глубоко человечные. Также на наш проект очень повлияла картина «Миссия невыполнима», я абсолютный фанат этой серии проектов. Очевидно, что структура сюжета, его перипетии, повествование о манипуляциях, как, например, выдуманное путешествие в пустыню, чем-то напоминает фильм «Миссия невыполнима»...

А местами на картины Серджио Леоне…

Да, конечно. Стоит только рассказать историю о возмездии или отмщении, на ум приходят определенные эпизоды из работ Леоне. Безусловно, я с удовольствием отдал ему дань посредством небольших ссылок на его творчество...

Мыслями постоянно возвращаешься к картине «Деликатесы» (возможно, причина того стиль самодельной пещеры), а также к фильму «Амели», это уже говоря о наивности и простодушной доброте Базиля...

На самом деле, «Неудачники» – это своего рода встреча «Деликатесов» и «Амели»... Это действительно так. Конечно, это не было задумано специально. Как бы там ни было, как только у меня появилась тема, мы с Гийомом сделали то, что всегда происходит в таких ситуациях: каждый из нас стал нарабатывать идеи по персонажам, сценам, декорациям, локациям, экспрессии, придумывать отрывки диалогов, вспоминать что-то из детства. И все это пока не почувствуешь некую избыточность, позволяющую изобретать новые вещи, создавать новых героев, выстраивать новую историю и писать сценарий.

Как вы с Гийомом друг друга дополняете?

Сложно сказать. Это непостижимая алхимия. Поистине настоящее сотрудничество, когда совместная работа приносит радость, а главное, мы настолько совпадаем по мировоззрению, что порой нам сложно сказать, кто придумал что. Мы будто играем в бесконечную партию в пинг-понг. Очевидно, что мы синхроним друг друга. Мне нравится играть с французскими словами, Гийому тоже. Если я принимаю решение снимать во Франции и на французском, то я должен иметь возможность играть словами, что бы мне это ни стоило. Безусловно, огромное влияние на меня оказал Жак Превер. Все начинается с него. Жак Превер – это бесконечный источник пищи для размышления.

Гийом разделяет мою страсть к Преверу и к поэтическому реализму. Я стараюсь снимать все свои картины сквозь этот поэтический ракурс, у Гийома тоже присутствует такое естественное стремление... На самом деле, когда диалоги становятся слишком обычными, я говорю ему, что их нужно «от-Превер-ить». Нечего и говорить, что мы получили огромное удовольствие, придумывая диалоги для персонажа Омара!

Что было самым сложным в написании «Неудачников»?

Ничего принципиального. Нужно было просто найти правильный баланс между группой старьёвщиков, которые выглядят так, будто сошли с экрана «Истории игрушек», и торговцев оружием, представляющиеся несколько более серьезными типами. При этом мы не хотели делать их чересчур серьезными, либо превращать в карикатуры. Это еще один баланс, который мы должны были найти. Именно поэтому, зная так мало об индустрии оружия, еще до начала написания сценария, я провел свое собственное небольшое расследование. Вместе с одним журналистом я встретился и поговорил с человеком, который раньше занимал один из самых высоких постов в военной промышленности, это бывший секретный агент и инженер компании «Matra»... Также мы посетили оружейный завод в Бельгии; во Франции это оказалось невозможным.

И ведь такие милые люди эти технические специалисты, которые с такой страстью говорят о своем заводе, будто это шоколадная фабрика, за одним простым исключением, что изобретенная ими новая карамель, попадая в цель, нагревает ее до 4500°! Что попросту означает, что люди, находящиеся внутри такого танка зажариваются заживо за считанные доли секунды! Это ужасающе. А говорят они об этом так, будто это лишь какая-то техническая инновация! Все фразы в диалогах, имеющих отношение к промышленности вооружения, подлинны и не были придуманы. Например, «Мы не работаем в управлении нападения, мы работаем в управлении обороны». Ну не чудесное ли оправдание своих действий, а главное совесть чиста! За вычетом того, что «продукция» продается и в конце цепочки приводит к страданию, горю и смерти...

Насколько просто было Вам подобрать подходящих персонажей для группы старьёвщиков и определить, как их индивидуальность пригодится для сюжета?

Именно здесь мы могли включить наше воображение на полную катушку и хорошо повеселиться. Идея заключалась в том, чтобы придумать специфических героев. Изначально их у нас набралось значительно больше, чем в итоге осталось в фильме. Но каждая новая рабочая сессия помогала нам удалять лишних персонажей, оставляя основных. И вот в какой-то момент я принял решение, что семь героев – это самое правильное количество. Во-первых, потому что семь – это магическое число, во-вторых, потому что наша история своего рода вариант «Белоснежки и семи гномов»!

На самом деле, их имена говорят сами за себя, как и имена гномов: Стряпня, потому что она готовит, Кичман, потому что он только что вышел из тюрьмы, Женщина-змея, потому что она гнется и растягивается, как резина, Фракасс , потому что он весь ломаный-переломанный, Ремингтон, потому что он печатает на печатной машинке, Калькулятор, потому что она подсознательно все вычисляет. Только один Крошка Пит носит имя одного представителя наивного искусства, который мне очень нравится. Нелепые автоматизированные скульптуры, которые Крошка Пит создает в фильме, на самом деле принадлежат другому мастеру, работы которого я обнаружил недалеко от Монмартра, куда я часто захаживаю, так как мне очень нравится наивное и непрофессиональное искусство. Я имею в виду работы Жильбера Пейра. Я создал персонаж Крошки Пита специально для того, чтобы иметь возможность использовать работу Жильбера. К счастью, Жильберу нравятся мои картины, поэтому он с удовольствием одолжил нам свои творения. Таким образом, как только мы определились с персонажами, мы стали искать пути реализации их индивидуальности: как они могут помочь в развитии сюжета, оптимизации плана отмщения и всевозможных сюжетных перипетий...

Это объясняет появление семи гномов, ну а Белоснежка, другими словами, Базиль, как вы придумали его?

Он приводит историю в действие. Дважды жертва военной промышленности, первый раз из-за нее он остается сиротой, а во второй – сам чуть не лишается жизни, продолжая жить с пулей в голове, которая может убить его в любой момент. Конечно, он хочет отомстить! Приняв его в свои ряды, дружная шайка старьёвщиков также принимает и его план отмщения. Тот факт, что у него в голове застряла пуля, позволило нам переместиться в мир фантазий, воображения и делириума... Небольшие фильмы внутри фильма, вводные анимационные эпизоды, все то, что мне так нравится...

Изначально Вы ведь создавали этот персонаж под Джамеля Деббуза, но, как и в случае с Амели, которую должна была сыграть Эмили Уотсон, а не Одри Тоту, все пошло не так, как планировалось...

После «Амели» я пообещал Джамелю, что напишу для него роль, что и было сделано. Я написал «Неудачников» для него, взяв на себя риск и не сказав ему, о чем конкретно эта картина. Проект его очень вдохновил. А прочитав сценарий, он вдохновился еще больше. В общем, мы запустили фильм в производство, как вдруг спустя несколько месяцев он звонит и говорит мне, что не сможет сниматься в «Неудачниках»... Были какие-то личные причины, из-за которых он тогда не захотел работать. На самом деле, с тех пор он так нигде и не снялся. Конечно, я с уважением отнесся к его решению. Но даже при таком моем отношении, когда до съемок оставалось каких-то да месяца… ситуация оказалась непростой! К счастью, похоже, судьба мне благоволит, поэтому даже если все начинает идти наперекосяк, то, в конечном счете, все получается так, как должно было получиться! В этой ситуации я сразу же подумал о Дэни Буне на замену Джамелю. Его кандидатура все равно всплывала у меня в голове время от времени как другой возможный вариант.

И что же заставило Вас вспомнить о Дэни Буне, который так не похож на Джамеля?

Сложно сказать. Наверное, какое-то шестое чувство, внутреннее убеждение. Как только я увидел Одри, я знал, что это Амели, даже не смотря на то, что более непохожую на Эмили Уотсон актрису сложно было себе представить. Здесь все повторилось. Я просто это знал. Даже еще до того, как это понял Дэни! Как только Джамель отказался от роли, я связался с Дэни и выслал ему измененный сценарий – мы удалили то, что было написано специально под Джамеля, главным образом то, что касалось его увечья. Изначально именно он по сюжету подрывается на мине.... Агент Дэни сразу же мне перезвонил и сказал, что Дэни не хочет сниматься, потому что фильм создавался под Джамеля, а не под него. Проект заглох! Неделю спустя я переписал сценарий, сделав несколько версий; одну, где главную роль играет женщина, и другую, где в центре сюжета – ребенок. Оказавшись в безвыходной ситуации, приходится как-то выкручиваться, а то пропадешь! В какой-то момент мне удалось наконец-таки связаться с Дэни, и я ему сказал: «Послушай, ты прав, действительно не стоит браться за проект, если ты чувствуешь, что он не для тебя. Хотя жаль, ведь мне так нравится то, что ты делаешь, и уже давно. Ну да ладно, придумаем что-нибудь в следующий раз».

Он ответил, что ему тоже нравятся мои фильмы, извиняясь за отказ. И в этот момент я выложил все свои карты, сказав буквально следующее: «А что если нам встретиться и просто сделать несколько проб, просто так, ради развлечения, раз уж ты все равно решил не сниматься у меня. Просто чтобы понять, сможем ли мы вообще вместе работать, когда подвернется такая возможность. Это не займет больше часа». Он согласился. Все прошло замечательно. Пока мы делали пробы, я не переставал сокрушаться, как мы замечательно сработались, и как мы одинаково мыслим, и какая жалость, что все это впустую, ну и так далее в том же духе. Тем же вечером он мне перезвонил и сказал, что согласен на съемки! Сейчас же, смотря «Неудачников» сложно представить кого-то другого в роли Базиля. То же самое, что случилось и с «Амели». Счастливый поворот судьбы! Кроме того, судьба была ко мне настолько благосклонна, что буквально в тот день, когда мы додели проект, когда я был снова «свободен», со мной связались из «Chanel» и попросили срежиссировать их новый рекламный ролик для Chanel N5 с участием Одри Тоту! Что стало финальным штрихом в нашем с ней триптихе!

После появления Дэни Буна вы сильно изменили сценарий?

Мы с Гийомом продолжили ту работу, которую начали, когда попросили Дэни прочитать сценарий. Все равно речь шла по большей части о деталях, нежели о каких-то крупномасштабных изменениях. Потом мы сделали настоящие кинопробы. Дэни переживал, что по сравнению с небольшой фигурой Джамеля, он будет выглядеть слишком громоздким, слишком мускулистым и что в итоге ничего не получится. Но мы сразу же поняли, что его мягкость, мечтательность и ранимость восполнят размер и дадут интересный контраст. Более того, мы его еще больше расширили, надев на него большой шерстяной свитер, сделав из него большого неуклюжего мишку – прямую противоположность того, что мы изначально планировали...

Чем, с Вашей точки зрения, он особенно хорош?

Возможно, это будет звучать, как избитое клише, но по-другому никак не скажешь! Во-первых, он потрясающий человек, который после успеха картины «Бобро поржаловать» остался чрезвычайно скромным и простым парнем. На протяжении всех съемок я ни разу не видел его в плохом настроении, я ни разу не слышал, чтоб он жаловался, плохо к кому-то относился, болтал по телефону либо опаздывал. Серьезно. Кроме того, он очень веселый, и все от него были просто в восторге.

Помимо этого, есть вещи, которые мне в нем нравятся с профессиональной точки зрения. Да, мы знаем, что он веселый парень, но при этом он достаточно эффективен и может испытывать глубокие чувства. Он достаточно техничен, скрупулезен, безупречно знает свой текст и при всем при этом невероятно изобретателен, придумывая то, что мне бы и в голову не пришло.

Он очень последователен, но не перестает искать, оставляя, так сказать, все двери открытыми и позволяя себе идти за вдохновением. Например, в одной сцене он спонтанно стал играть в стиле Бурвиля. Мне это очень понравилось. В итоге, мы это так и оставили. Потом есть один кадр, где явно отдается дань Чаплину... И опять-таки в этом заслуга Дэни. Этого и близко не было в сценарии. Именно во время съемок ему в какой-то момент пришла идея сыграть сцену именно так. Впоследствии уже на стадии монтажа я подчеркнул это музыкой... Удивительно, насколько он последователен. Не было такого дубля, который был бы хуже предыдущего, это поразительно! Но что меня удивило больше всего, так это то, насколько комфортно мне было с ним работать с самого начала. А это происходит далеко не со всеми актерами.

Может быть, потому что он с севера, а я с востока, и мы оба пережили непростые времена? Или потому что мы оба работали в анимации? В наших отношениях присутствует некая простота и понимание, будто встретились два старых друга! Это действительно редкость... С тех пор мы постоянно друг другу звоним, прикалываемся друг над другом и подшучиваем. Что просто отвратительно, так это то, что помимо всего прочего, он пишет сценарии и режиссирует фильмы! Кстати говоря, мне очень нравится работать с актерами, которые также являются и режиссерами, как, например, Мэтью Кассовиц или Джуди Фостер. Им достаточно объяснить, что ты делаешь в тот или иной момент – «Тут будет панорамирование, здесь – быстрая смена кадра, а тут – пик-ап». И им все понятно. Это значительно упрощает процесс.

Поменялся ли актерский состав после того как на смену Джамелю пришел Дэни Бун?

И да, и нет. То, что изменения имели место, произошло не столько из-за появления Дэни, сколько из-за отсрочки начала съемок. Я хотел собрать актеров, которые были бы дружны, но которые представляли бы различные направления в актерской профессии: Жан-Пьер Мариэль, воплощающий великие традиции французского кинематографа 70-ых, Омар Сай, представляющий телевизионных актеров, Жули Феррье, которая, как и Дэни, родом со сцены. Конечно, для ее героини Женщины-змеи мы специально пригласили настоящего человека-змею, молодую девушку из России, проживающую в Германии. Она просто сногсшибательна. Мишель Кремадес – великолепный актер французских комедий. И парочка моих верных завсегдатаев: Иоланда Моро и Андре Дюссолье, которые были первыми, о ком я подумал, и для кого стал писать, а также, конечно, Доминик Пиньон и Урбен Канселье. Ну и несколько новичков: Николя Марье, исполнивший роль второго продавца оружия, соперника Дюссолье (изначально предполагалось, что эту роль будет играть Альберт Дюпонтель, но он был задействован в съемках другого проекта, потом мы думали насчет Франсуа Берлеана, но он тоже был занят, снимаясь в картине Филиппа Лефевра) и Мари-Жюли Бо, сыгравшая Калькулятора, и которая прежде ни разу не снималась в кино (изначально мы планировали Марину Фоис, но она оказалась беременной)… Самым важным было подобрать максимально талантливого актера для каждой конкретной роли. Здорово, что мы всех их собрали, и собрали в одну команду. Это настоящая радость!

Если говорить про съемочную группу, то есть новое лицо, играющее весьма важную роль: речь идет об операторе-постановщике… Да-да, Тетсуо Нагата, он японец. Бруно Дельбоннель, вместе с которым я сделал «Амели» и «Долгую помолвку», был занят, потому что он – вот паршивец! – принял предложение поработать над «Гарри Поттером»! Правда, с моего согласия. Он подходящий кандидат, да и ему это тоже будет на пользу: интересная захватывающая работа, которая откроет для него еще большие профессиональные горизонты в США, я надеюсь... На самом деле, я только что видел картину, он фантастически справился с работой! Так что раз Бруно оказался занят, я стал подыскивать ему замену и подумал о Тетсуо Нагата, который сделал «Палату для офицеров» и «Жизнь в розовом цвете». В его работах присутствует образность, чем-то похожая на мою. Теплые цвета, определенный эстетический подход... Кроме того, я уже работал с ним на двух или трех рекламных роликах, среди которых был один для Chanel. Но даже если временами мы склонялись к оттенкам, которые в прошлом я использовал не так часто – к розовато-лиловым, голубовато-синеватым, зеленоватым... – мне кажется, что картинка не так уж сильно отличается от моих других картин. Такое впечатление, что каждый из операторов-постановщиков, какие бы разные они ни были, будь то Дариус Хонджи, Бруно Дельбоннель или Тетсуо Нагата, использовали свой талант во благо моего видения, моего воображения...

За исключением выбывшего оператора-постановщика Ваша обычная съемочная группа вся была в сборе...

Да. Алина Бонетто в качестве художника-постановщика, Мадлин Фонтен – художник по костюмам, Натали Тиссье – художник по гриму, Эрве Шнайд – монтаж (это единственный человек, которому я бы доверил монтажно-тонировочные работы, если бы меня съела акула!), компания «Les Versaillais» – спецэффекты, Алэн Карсу – визуальные эффекты, звук, микширование, калибровка... Это уже как труппа. Не осмелюсь сказать, что всех нас связывает любовь, но есть что-то, что нас притягивает. Что касается меня, то мне нравится работать с ними, потому что они лучшие! И я думаю, что им нравится работать со мной, потому что они знают, что я заставлю их немного попотеть (в хорошем смысле этого слова), продвинуться вперед, и предоставлю им все необходимые средства, чтобы сделать свою работу хорошо...

Пещера Али Бабы, где живут торговцы секонд-хэндом, представляет собой достаточно впечатляющую декорацию. Как Вы сориентировали Алину Бонетто? Ну и, конечно, Мадлин Фонтен в плане костюмов?

Алина поразила меня в который раз! Я сказал ей буквально следующее: «Они сделали пещеру из металлолома, поэтому стены должны быть металлические». Я видел, что ее это несколько обескуражило! Но так как у нее есть принцип не показывать ничего в процессе созидания, будь то рисунок или модель, то я уже увидел пещеру, когда она была полностью готова. Это был полный восторг, у меня аж челюсть отвисла!

Что касается костюмов, то там все было несколько по-другому, в конце концов, это не мой конек. Изначально у меня было не так-то много идей, но я реагировал на все предложения Мадлины. Когда я увидел этот сюрреалистический комбинезон, который она планировала использовать лишь в одной сцене, то сказал: «Вот оно! Вот она одежда Базиля!» Единственное направление, которое я дал Мадлине, так это фотографию главной куклы из моего первого короткометражного фильма – фотографию парня в большом свитере, который уже сам по себе был похож на Базиля!

И, наконец, единственная область, где Вы не проявили последовательность, это музыка...

Да, потому что каждый раз я стараюсь найти музыку, которая будет лучше всего соответствовать духу и сюжету картины. Например, мы решили взять Карлоса Д’Алессио еще даже до начала съемок «Деликатесов». Что касается «Города потерянных детей», то мы сразу же захотели Бадаламенти из-за Дэвида Линча, и он согласился. Для «Чужого» мы пригласили молодого композитора (он обошелся дешевле для «Fox»!), который написал музыку в традиционном для экшена стиле. В случае с «Амели» наше сотрудничество было просто исключительным, случайно или волею судеб – с Янном Тьерсеном. Совпадение картинки и музыки было немыслимым.

Что касается музыки для «Неудачников», то сначала я хотел чего-нибудь более современного, может быть, в стиле рэп, взять, например, старую музыку из фильмов экшен и поработать с ней, но ничего хорошего не получилось.

Вообще, мы искали отрывок из старого фильма для наших титров – у меня давно уже была идея сделать титры в титрах. Просматривая Уорнеровскую подборку Богарта (что упростило для нас вопросы, связанные с авторскими правами), я в который раз посмотрел «Большой сон» и нашел именно то, о чем я мечтал. Совершенно неожиданно, слушая музыку к «Большому сну» композитора Макса Стейнера, я подумал, что она идеально подошла бы к нашим сценам экшен. Повезло, что записи были хорошие, так как музыку перезаписывали в 1970-ых. Но и это еще не все. Как и в случае с «Амели» был еще один поворот судьбы, когда мне дали послушать один случайный диск. Помнится, я ехал в машине на съемку, слушал его и мне нравилось. Тогда я решил встретиться с этим композитором, Рафаэлем Бо, молодым учителем музыки, преподающим свой предмет трудным детям из пригорода. Я сообщил ему о своей заинтересованности, но в тот момент еще не мог ничего обещать. В результате он сочинил 25 музыкальных произведений даже не будучи нанятым! Каждый раз, когда он сочинял под какой-то конкретный эпизод, ничего толком не подходило, но стоило нам наложить его музыку на другой эпизод, как все срабатывало, как по мановению волшебной палочки! Поэтому в итоге я подтвердил Рафаэлю его участие в проекте!

Вы упомянули «Большой сон». Но помимо него есть еще другой отрывок – из мультфильма Текса Эйвери – который подходит, как никакой другой. Как Вам удалось его отыскать?

Опять-таки, то была либо случайность, либо судьба! У Гийома есть маленькая дочка, которая помешана на мультиках Текса Эйвери. Так вот он как-то вместе с ней смотрел эти мультфильмы и увидел этот эпизод. Слишком явное это было совпадение, чтобы им не воспользоваться. Особенно при условии, что это проект компании «Warner», а Текс Эйвери – один из моих кумиров. Я даже как-то давно написал про него книгу...

В «Неудачниках» перед нами снова предстает Ваш любимый Париж – традиционный Париж в будничном свете, но на этот раз он сосуществует с Парижем сегодняшним и с его современной архитектурой. Похоже, смешивая временные периоды, и не только архитектуру, Вы хотели, чтобы мы постоянно терялись в догадках. Например, у Вас есть красивый кадр с трамваем и со списанным промышленным трехколесным велосипедом... И еще в конце фильма видно, как пользуются YouTube...

Я с удовольствием прикололся с YouTube, ведь это сейчас так популярно. И это в то время, когда меня так часто критикуют за излишнюю приверженность стилю ретро. Мне пришлось поторопиться, прежде чем кто-то другой не подхватил эту идею!

Что касается Парижа, то я постарался несколько изменить свой подход, ведь к этому времени я уже неоднократно показывал тот традиционный Париж, который люблю – опоры мостов, метро, железнодорожные станции... Мне понравилась идея совмещения определенных элементов Парижа дней сегодняшних, которые я тоже люблю. В любом случае, снимать я могу только то, что мне нравится. Представьте, величественное здание 30-ых встречается с новой трамвайной линией T3, остановка метро на открытом воздухе – с современной почтой, освещенной неоновыми огнями; застекленная стеклянная крыша в Галерее Лафайет – с отделом спортивной одежды из лайкры, музей д’Орсе – с современным кафе...

Сложность заключалась в том, чтобы отдать дань восхищения тому же самому городу, но уже в другом ракурсе, включив, на этот раз, пригороды. Но это все тот же Париж, и если не идеализированный, то, по крайней мере, показанный сквозь мое воображение, сквозь мой фильтр... Я не могу устоять и не показать улицы немного безлюдными, не почистить небо, не поиграть с цветом. Конечно же, я с удовольствием проводил съемки на канале Урк на мосту Криме, который мне очень нравится. Здесь Дуасно фотографировал Превера, здесь рядом школа Марселя Карне и можно увидеть, как по Сене плывет пароход «Арлетти»... Именно здесь снимали «Врата ночи», картину Карне с Жаном Виларом в роли Судьбы. И по стечению обстоятельств мы сняли головной офис одной из оружейных компаний в театре Жана Вилара, что в Сюрене. Мне нравятся такие счастливые знаки! Я полностью поддерживаю и защищаю достояние Карне-Превера.

Вы сказали, Вам сложно устоять и не показать улицы более безлюдными, не почистить небо. Много ли было визуальных эффектов?

Я думаю, что, в общей сложности, кадров с эффектами оказалось порядка 350, но они достаточно простые. Не было таких больших сцен, как в «Долгой помолвке», как, например, сцен со взрывами. Но всегда найдется то, что нужно стереть или поменять.

Похоже, у Вас есть любовь к своему ремеслу и мастерству, в самом благородном смысле этого слова. И доказательство тому сам фильм, взять хотя бы пещеру.

Да, мне это нравится. Я люблю сам процесс создания фильма и мне необходимо присутствовать в этом процессе на каждом этапе, каждую секунду. Все начинается с выбора бумаги для раскадровки, а заканчивается микшированием и калибровкой. В отличие от других режиссеров, которые скучают на этих этапах, я получаю удовольствие в любой момент времени. Это мой способ действия и у меня есть право на такое удовольствие. Созидание – это для меня высшая форма наслаждения. Я всегда чувствую себя немного ребенком, открывающим свой ящик с конструктором и играющим с каждой деталькой. И уж поверьте, что неиспользованного болтика на дне коробки у меня никогда не бывает! В то же время порой я ощущаю себя шеф-поваром на кухне. Ведь когда он готовит блюдо, то выбирает ингредиенты, он изобретает, варит что-то на медленном огне, берет на себя риск. Конечно, ему должно нравится то блюдо, которое он готовит, но самое главное, он, прежде всего, хочет поделиться этим блюдом с другими. Это мой случай. Удовольствие стоит того только если я могу поделиться им со зрителями.

В общем и целом можно сказать, что кинематограф – это, прежде всего, отладка и готовка! Что касается этой картины, то она обошлась нам в 25 миллионов евро, что для французского кино гигантская сумма. И при всем при этом мы чувствовали себя несколько стесненно в средствах. Теперь я задумываюсь о том, что стал снимать дорогие фильмы, и это меня беспокоит. «Неудачники» не должны были быть дорогими, ведь речь идет о какой-то шайке торговцев секонд-хэндом, где действие сюжета развивается в настоящем! Что же будет, когда я решу снять научно-фантастический фильм?

А выбор компании «Warner» для дистрибьюции был автоматическим, памятуя о том, что происходило вокруг «Долгой помолвки»?

Безусловно. Без Уорнеров, без Фрэнсиса Бьеспфлуга со стороны Франции, без Ричарда Фокса в США, я бы никогда не сделал «Долгую помолвку». В конце концов, я получил 36 миллионов евро на реализацию своей мечты – на французском, во Франции, с французскими актерами. Я многим им обязан. Честно говоря, вопросы, связанные с утверждением картины не были очень радужными... Пытаться сделать из «Долгой помолвки» американский фильм, даже с целью лоббирования, во многом напоминает гротеск.

Насколько просто было подобрать название к картине?

Либо название уже есть еще до начала написания сценария, как в случае с «Деликатесами», либо его нужно искать, и процесс этот не так-то прост.