Бесхребетный диафильм Терренса Малика

Терренс Малик – один из немногих режиссёров, которому вообще плевать на то, что о нём говорят зрители и уж тем более критики. Он снимает то, что хочет, и когда захочет. В 2010 году он снял уже культовый фильм "Древо жизни", который стал настоящим яблоком раздора в киномире. Если кто-то относится к этой работе нейтрально, значит он её просто не смотрел. Тут либо восхищение, либо ненависть, третьего не дано. Обычно Малик делает существенные паузы между своими работами, но в этот раз он изменил себе, решив снять новую картину всего через два года, назвав её традиционно претенциозно – "К чуду".

Синопсис фильма звучит предельно просто и понятно – есть Он (Бен Аффлек) и Она (Ольга Куриленко). Он забирает Её с дочерью из Парижа в Оклахому, надеясь на счастливую семейную жизнь. Но вместо этого молодая пара сталкивается с вполне очевидными житейскими проблемами. Он не хочет жениться, не чувствуя необходимого желания, Она хочет безграничной любви и идеальной жизни. Но разве может быть всё настолько просто и банально у Малика? Конечно, нет.

В этот раз Терренс обошёлся без космических пейзажей и динозавров, сосредоточив своё внимание исключительно на героях и окружающем мире. Все два часа экранного времени напоминают просмотр диафильма, когда один фрагмент сменяет другой. Герои практически не разговаривают друг с другом, мы слышим лишь только их мысли, которые по-маликовски абстрактны и расплывчаты. Что такое любовь? Откуда берётся неведомая сила притяжения двух влюбленных? Куда она уходит? В общем, полный букет риторических вопросов на тему любви, жизни и выбора.

При желании "К чуду" можно было бы назвать "Древом жизни 2", или даже "Древом жизни 1.5". Удивив всех своим житейским эпосом в 2010 году, Малик посчитал, что он не всё досказал, решив отправить зрителя на повторный круг. Только теперь всё выглядит каким-то недоработанным и сырым. Даже лёгкие движения Куриленко делаются будто из-под палки, не говоря о деревянном Аффлеке, которого в этом фильме с лёгкостью заменил бы платяной шкаф.

Известно, что актёры в этом фильме играли практически без сценария, ежесекундно импровизируя с подачи Малика. Но эта песнь американского кинематографического акына получилась настолько скупой и неинтересной, что была единодушно освистана на Венецианском кинофестивале. Позвольте, я тоже немного посвищу.