Быть первым – тяжелое испытание. Требования всегда выше, критика ожесточеннее, претензии категоричнее. Окружающие безжалостны к первым, им завидуют и часто не любят. Но мало того – первенство недостаточно один раз завоевать, его приходится удерживать постоянно. А это во время кризиса особенно трудно. Что думает и о чем беспокоится сегодня Первый канал российского телевидения? Что видится из окон на 12 этаже телецентра «Останкино»? И чего ждать телезрителям?
- Первый вопрос, который волнует сейчас всех - что происходит на рынке в связи с кризисом и чего ждать в ближайшее время?
- Сегодня вряд ли на земле есть человек, который точно знает, чего ожидать. Другими словами, когда, в какие сроки и каким путем человечество выйдет из сложившейся тупиковой ситуации, пока неизвестно. Телевидение скорее отражает процессы, которые происходят в обществе, чем дает прогнозы. Что касается того, как мы, участники телевизионного процесса чувствуем кризис на себе… Начать нужно с того, что мы, безусловно, находимся в обществе, не только с ним работаем, но и являемся его частью. И нас коснулись не только изменения общественных настроений, но и изменения реалий. Падение покупательского спроса влияет на сокращение рекламных бюджетов, в этой связи и мы вынуждены сокращать бюджеты на производство программ, а возможно также и количество новых программ. Тот размах, с которым мы подходили к запуску новых проектов, придется отложить до лучших времен. Никто ведь сейчас не возьмется сказать, с каким опытом человечество выйдет из кризиса. Может быть, мы поймем, что жить по средствам – это то главное, что мы когда-то умели. Может быть, пришло время вспомнить, как это делать.
- За семью сытыми годами следует семь голодных… Можно сказать, что сытый период закончился и наступает голодный?
- Кто это знает? Проблема в том, что никто не в состоянии оценить то самое «падение» - ни в глубинном, ни во временном параметре. Невозможно спрогнозировать, на каком уровне жизни окажется человечество, когда достигнет этого самого «дна».
- Рекламная группа «Видео Интернешнл» сначала прогнозировала падение на рекламного рынка примерно на 25%, потом вообще отказалась делать прогнозы. Сейчас, по итогам первых месяцев, и по контактам на первое полугодие можно сказать, насколько действительно упал объем денег, которые рекламодатели тратят на телевидение?
- Профессия компании «Видео-Интернешнл» - продавать рекламу, а чтобы делать это с выгодой, нужно продавать себя тоже и, соответственно, быть предельно привлекательным. В качестве PR самой компании они должны постоянно делать какие-то анонсы, и если мы сравним прогнозы, которые ВИ дает в начале года, с теми результатами, которое оказываются в конце, то и при благополучном рынке бывали серьезные расхождения. Так что я бы вообще к прогнозам относился аккуратно. И в особенности к тем прогнозам, которые делаются сейчас. Итоги можно будет посчитать не тогда, когда мы получим подписанные контракты, а только тогда, когда получим оплаченные контракты, а не неустойки или вовсе банкротство каких-то компаний с отказом платежей. То есть сейчас что-либо прогнозировать вообще невозможно, и о прогнозах на полугодие речь вообще не идет. Речь может идти только о первом квартале, в котором есть такой странный месяц, как январь, в течение которого люди - в отсутствии нормального рабочего ритма – покупают мало и, соответственно, считается, что рекламировать товары бессмысленно. Но я не стал бы исключать ситуацию, что, поскольку мы еще по-настоящему в кризис даже не вступили, этот невнятный первый квартал может оказаться самым высокооплачиваемым в текущем году. Более того, когда агентство имеет возможность оперировать итоговыми цифрами, это все-таки проще: они говорят о падении рекламы относительно 2008 года, а не относительно прогноза на 2009 год. Мы же вынуждены находиться все время в перспективной экономике. Постоянные темпы роста рекламного рынка во многом испортили и нас, и мейджеров, которые владеют правами на основные иностранные продукты, и даже владельцев прав на спортивные события.
- Вы как-то специально готовились к кризису? Про то, что он обязательно случится, начали говорить уже давно…
- Не скрою: мы оказались похожими на московские власти, которые всегда не готовы к зиме. То есть мы, конечно, знали и старались готовиться. Но поймите, мы работаем с обществом, с его настроениями, с его потребностями, и если бы мы без серьезных оснований свернули производство, то потеряли бы привлекательность для зрителей, долю аудитории, а значит, и те самые рекламные доходы. Но опять-таки: готовиться – да, а к чему? Если так или иначе не ясны основные параметры, мы вынуждены постоянно находиться в оперативном управлении, автопилот уже не работает, в машину не загнать программу с относительными тенденциями, приходится все оценивать по ходу.
- Во что это может вылиться? Известно, что Первый канал делал самые дорогие и самые затратные телевизионные проекты.
- И будем продолжать их делать. Мы не готовы терять свое лидерство ни при каких обстоятельствах. Однако следует оговориться. То, что мы делали самые дорогие проекты – наверное, да. Что касается затрат на производство, то, как ни странно, мы никогда по этим показателям не опережали своих конкурентов. У них, правда есть другие возможности: у кого-то есть государственные субсидии, у кого-то акционеры могут что-то подбросить, а мы - компания, которая живет исключительно за счет рекламных поступлений. Будем сокращать закупочную стоимость, но это не значит опускать качество - пока мы пытаемся при том же качестве сократить только цены, понимая, что все находятся в рынке. Кроме того, у нас много уже купленных продуктов, в том числе премьерных, и много программ в библиотеке, и не все права мы исчерпали по вторым-третьим показам, так что мы способны удержать своего зрителя и не разочаровать его.
- Реальна ли перспектива вернуться к бразильским сериалам?
- Перспектива такая есть, потому что эти сериалы нравились зрителям. Попытки делать отечественные мыльные оперы и ситкомы предпринимались давно, но до того, как «выстрелила» «Моя прекрасная няня», прошли годы. Вместе с тем, самые успешные продукты с точки зрения рейтинговых показателей, даже отечественные – это все равно лицензии. «Не родись красивой» - это адаптированная версия колумбийского сериала. Есть мировые форматы, и вне зависимости от того, в каком жанре они сделаны, они могут идти в разных странах с переводом или дубляжом, или могут адаптироваться полностью. То есть Бразилия была не столько от бедности, сколько от того, что она в числе лидеров по производству продуктов данного жанра. И если Соединенные Штаты готовы эти сериалы покупать и адапти�овать – глупо с этим спорить, так как их рекламный рынок по-прежнему остается самым большим в мире.
- Один из телевизионных продюсеров недавно писал о том, что практически все культовые западные сериалы так или иначе у нас на телевидении прошли, но оказались не слишком невостребованными. Почему нашему зрителю неинтересно то, что нравится всему миру?
- Это не совсем так. Нам тоже это нравится, но не все говорят вслух о том, что им нравится, а что нет. Если говорить о культовых американских сериалах, то там они идут на специальном канале HBO - это платное телевидение, рассчитанное не на самую широкую аудиторию. И если оценивать рейтинги с этой точки зрения, то у нас эти сериалы тоже прошли вполне адекватно. Если говорить о сериале LOST, то он шел даже лучше – третий и четвертый сезон «стоял» в абсолютном прайме, а первые два хоть и прошли в еженедельном показе по выходным, но тем не менее вызвали огромный интерес аудитории.
- Для аудитории, которая жаждет новинок, мы летом экспериментально пробовали целый канал, где показали самый провокативный и самый в этой связи горячий сериал Californication с Дэвидом Духовны. Он прошел потрясающе, но потрясающе где? В зоне после нуля часов летом. Да, конечно, я отдаю себе отчет, что это в принципе в прайм стоять не может. Проблемы американского сценариста, переживающего кризис среднего возраста - это не самая главная и не самая близкая проблема для широкой российской аудитории. С другой стороны, это действительно здорово и «продвигает» телевидение с точки зрения качества продукта. Важно найти неопасные зоны с точки зрения и гуманитарной, и коммерческой, чтобы та аудитория, которая в состоянии это считывать, смогла посмотреть этот продукт. Может быть, это те люди, которые ушли от телевизора вообще, те 10%, которые являются постоянными пользователями интернета. Надеюсь, что с помощью канала «Городские пижоны» на Первом они вспомнили о том, что есть еще один бытовой прибор, кроме компьютера, который тоже можно включать и смотреть.
- Есть еще один формат, который у нас не только не очень хорошо прижился - это мультфильмы для взрослых. Разве прошлогодний скандал с каналом 2х2 не подстегнул интерес к телевидению?
- Я так не считаю. Во-первых, любой создатель контента для малого канала является заложником собственной идеи. С одной стороны, она должна быть достаточно яркой, чтобы на нее обратили внимание, потому что очень сложно перебить аудиторию с устоявшимися пристрастиями. С другой стороны, любой яркий контент как быстро привлекает, так и быстро надоедает, тут надо быть готовым предложить что-то еще в развитие.
- Что касается анимации, мы по-прежнему пытаемся предлагать аудитории этот продукт, мы показывали японское аниме, мы показывали и продолжаем показывать диснеевскую полнометражную анимацию, шедевры жанра и новые продукты. Все выдающиеся прокатные анимационные хиты, которые иногда перебивают даже блокбастеры в кинотеатрах можно увидеть на Первом канале, и мы за этот продукт боремся. Но представить себе, что мы не показываем ничего, кроме этого, было бы странно.
- Насколько серьезна тенденция ухода людей с телевидения в альтернативные СМИ, например, в тот же Интернет?
- Интернет я не считаю альтернативой телевидению, это средство получения информации. Телевидение передает эмоции, а не только информацию, и в этой сфере мы вообще не пересекаемся. Есть люди, которые получают эмоции не из сериалов, а из кинопоказа, не из музыкальной программы, а из живого концерта. Безусловно, даже максимально точно передавая события, мы не можем передать их на 100%. Даже продвигая такие технические ноу-хау, как изображение высокой четкости, делая картинку максимально реалистичной, внедряя стереозвук, мы все равно не заменим живую эмоцию, и это понятно. Вместе с тем, кризис вернет телевидению часть аудитории, поскольку посещения зрелищных мероприятий для кого-то станут менее доступными.
- Как вы считаете, правильно ли, что у нас столько бесплатных телеканалов?
- Это значит, что наша социальная функция оценивается настолько высоко. При этом ненависть телезрителей к рекламе – нежелание понимать, что это та самая ничтожная плата за огромное количество бесплатных просмотров. То есть в обществе до сих пор присутствует желание не платить, на уровне правового нигилизма.
- С другой стороны у нас и система платного телевидения совсем не такая, как на Западе…
- У нас система платного телевидения просто не завелась. На мой взгляд, в силу того, что ее создатели переоценили процессы, которые происходили в обществе на тот момент. Им показалось, что средний класс уже возник после выборов 1996 года и что есть уже достаточное количество людей, которые готовы за небольшой пакет каналов заплатить довольно большую сумму, как это было в Европе. Но сети, которая не имела бы порядка 2-3 миллионов подписчиков, в Европе просто нет. Меньше 2 миллионов – это не сеть, потому что тогда невозможно ее содержать за счет подписчиков. В России ни одна платная сеть не вышла и на миллион. А как только стало понятно, что у нас ограниченный круг людей, которые готовы платить за телевизионный контент, стало понятно и то, что этому кругу все равно, сколько платить. Соответственно появилась другая технологическая платформа, число каналов увеличили почти в десять раз. Сейчас через ресивер НТВ + можно получать огромное количество контента, не только иностранного, но и русского, адаптированного и специально созданного, но и плата другая. Зрителю, может быть, и не нужно такое количество каналов, но как иначе оправдать высокую цену? А за меньшую цену невозможно содержать сеть при недостатке подписчиков.
- Переход на цифру что-то должен был поменять?
- Переход на цифру ожидается сейчас после окончания финансового кризиса, поэтому что и для кого он поменяет – это условная дискуссия. Безусловно, в свободном или ограниченном доступе предлагается большое количество программ, безусловно, это может изменить и технические платформы, и способы доставки и так далее. Наверное, это добавит дополнительное количество аудитории, когда вам для того, чтобы начать получать платный контент, нужно будет просто об этом заявить.
- Почему телевизионная отрасль, максимально открытая внешнему миру, настолько плотно закрыта изнутри? Всегда очень трудно получить конкретные цифры и данные.
- Давайте посмотрим, какие существуют основные параметры. Первый: это охват аудитории, и он общеизвестен – большие каналы (Первый, Второй) имеют около 98% покрытия. Охват аудитории других каналов меньше, но никто этого не скрывает, эти цифры известны всем. Второй – это рейтинги, и они тоже везде публикуются, даже в еженедельных телегидах, это не секрет. Рекламные бюджеты – самый тонкий вопрос, но я не уверен, что вы эти цифры получите в открытом доступе на других рынках, это позиции, которые должны интересовать игроков, тех, кто размещает эти рекламные бюджеты. И они владеют этой информацией. Я не думаю, что обывателю это важно и нужно знать.
- Почему качественный контент для ценителей показывается именно в ночное время?
- По статистике, в советское время театры посещало 5% населения. Я привел эту цифру для того, чтобы стало понятнее – тех людей, которые интересуются культовым кино, а не просмотром продукта для массовой аудитории не больше 5-10%. Поставить такой продукт в прайм-тайм и получить долю 10% – значит потерять значительную часть аудитории. Ночью у телевизора проводит время меньше людей и гораздо меньше представительниц самой массовой группы - женщины 55+. А люди с высшим образованием или высоким достатком, которые склонны задумываться над разными сторонами реальности, позже приходят домой и готовы смотреть телевизор в позднее время. Соответственно, достаточно простой и понятный выбор эфирной позиции. Вместе с тем, практически все культовое кино свои премьерные показы имело в прайме, то есть вся аудитория могла посмотреть.
- Какие проекты за последний год вы считаете самыми удачными?
- Я по-прежнему считаю наиболее удачными самые рейтинговые проекты. Если я вижу, что аудитория, по какой-то причине отдала свои симпатии именно этому продукту, я заинтересуюсь им гораздо больше, чем проектами, которые мною или моими коллегами блестяще сделаны, но остались не востребованными. За последние три года максимально рейтинговые проекты были и максимально трендовыми.
С Александром Файфманом, Генеральным продюсером Первого канала беседовал Сергей Максудов.
- Первый вопрос, который волнует сейчас всех - что происходит на рынке в связи с кризисом и чего ждать в ближайшее время?
- Сегодня вряд ли на земле есть человек, который точно знает, чего ожидать. Другими словами, когда, в какие сроки и каким путем человечество выйдет из сложившейся тупиковой ситуации, пока неизвестно. Телевидение скорее отражает процессы, которые происходят в обществе, чем дает прогнозы. Что касается того, как мы, участники телевизионного процесса чувствуем кризис на себе… Начать нужно с того, что мы, безусловно, находимся в обществе, не только с ним работаем, но и являемся его частью. И нас коснулись не только изменения общественных настроений, но и изменения реалий. Падение покупательского спроса влияет на сокращение рекламных бюджетов, в этой связи и мы вынуждены сокращать бюджеты на производство программ, а возможно также и количество новых программ. Тот размах, с которым мы подходили к запуску новых проектов, придется отложить до лучших времен. Никто ведь сейчас не возьмется сказать, с каким опытом человечество выйдет из кризиса. Может быть, мы поймем, что жить по средствам – это то главное, что мы когда-то умели. Может быть, пришло время вспомнить, как это делать.
- За семью сытыми годами следует семь голодных… Можно сказать, что сытый период закончился и наступает голодный?
- Кто это знает? Проблема в том, что никто не в состоянии оценить то самое «падение» - ни в глубинном, ни во временном параметре. Невозможно спрогнозировать, на каком уровне жизни окажется человечество, когда достигнет этого самого «дна».
- Рекламная группа «Видео Интернешнл» сначала прогнозировала падение на рекламного рынка примерно на 25%, потом вообще отказалась делать прогнозы. Сейчас, по итогам первых месяцев, и по контактам на первое полугодие можно сказать, насколько действительно упал объем денег, которые рекламодатели тратят на телевидение?
- Профессия компании «Видео-Интернешнл» - продавать рекламу, а чтобы делать это с выгодой, нужно продавать себя тоже и, соответственно, быть предельно привлекательным. В качестве PR самой компании они должны постоянно делать какие-то анонсы, и если мы сравним прогнозы, которые ВИ дает в начале года, с теми результатами, которое оказываются в конце, то и при благополучном рынке бывали серьезные расхождения. Так что я бы вообще к прогнозам относился аккуратно. И в особенности к тем прогнозам, которые делаются сейчас. Итоги можно будет посчитать не тогда, когда мы получим подписанные контракты, а только тогда, когда получим оплаченные контракты, а не неустойки или вовсе банкротство каких-то компаний с отказом платежей. То есть сейчас что-либо прогнозировать вообще невозможно, и о прогнозах на полугодие речь вообще не идет. Речь может идти только о первом квартале, в котором есть такой странный месяц, как январь, в течение которого люди - в отсутствии нормального рабочего ритма – покупают мало и, соответственно, считается, что рекламировать товары бессмысленно. Но я не стал бы исключать ситуацию, что, поскольку мы еще по-настоящему в кризис даже не вступили, этот невнятный первый квартал может оказаться самым высокооплачиваемым в текущем году. Более того, когда агентство имеет возможность оперировать итоговыми цифрами, это все-таки проще: они говорят о падении рекламы относительно 2008 года, а не относительно прогноза на 2009 год. Мы же вынуждены находиться все время в перспективной экономике. Постоянные темпы роста рекламного рынка во многом испортили и нас, и мейджеров, которые владеют правами на основные иностранные продукты, и даже владельцев прав на спортивные события.
- Вы как-то специально готовились к кризису? Про то, что он обязательно случится, начали говорить уже давно…
- Не скрою: мы оказались похожими на московские власти, которые всегда не готовы к зиме. То есть мы, конечно, знали и старались готовиться. Но поймите, мы работаем с обществом, с его настроениями, с его потребностями, и если бы мы без серьезных оснований свернули производство, то потеряли бы привлекательность для зрителей, долю аудитории, а значит, и те самые рекламные доходы. Но опять-таки: готовиться – да, а к чему? Если так или иначе не ясны основные параметры, мы вынуждены постоянно находиться в оперативном управлении, автопилот уже не работает, в машину не загнать программу с относительными тенденциями, приходится все оценивать по ходу.
- Во что это может вылиться? Известно, что Первый канал делал самые дорогие и самые затратные телевизионные проекты.
- И будем продолжать их делать. Мы не готовы терять свое лидерство ни при каких обстоятельствах. Однако следует оговориться. То, что мы делали самые дорогие проекты – наверное, да. Что касается затрат на производство, то, как ни странно, мы никогда по этим показателям не опережали своих конкурентов. У них, правда есть другие возможности: у кого-то есть государственные субсидии, у кого-то акционеры могут что-то подбросить, а мы - компания, которая живет исключительно за счет рекламных поступлений. Будем сокращать закупочную стоимость, но это не значит опускать качество - пока мы пытаемся при том же качестве сократить только цены, понимая, что все находятся в рынке. Кроме того, у нас много уже купленных продуктов, в том числе премьерных, и много программ в библиотеке, и не все права мы исчерпали по вторым-третьим показам, так что мы способны удержать своего зрителя и не разочаровать его.
- Реальна ли перспектива вернуться к бразильским сериалам?
- Перспектива такая есть, потому что эти сериалы нравились зрителям. Попытки делать отечественные мыльные оперы и ситкомы предпринимались давно, но до того, как «выстрелила» «Моя прекрасная няня», прошли годы. Вместе с тем, самые успешные продукты с точки зрения рейтинговых показателей, даже отечественные – это все равно лицензии. «Не родись красивой» - это адаптированная версия колумбийского сериала. Есть мировые форматы, и вне зависимости от того, в каком жанре они сделаны, они могут идти в разных странах с переводом или дубляжом, или могут адаптироваться полностью. То есть Бразилия была не столько от бедности, сколько от того, что она в числе лидеров по производству продуктов данного жанра. И если Соединенные Штаты готовы эти сериалы покупать и адапти�овать – глупо с этим спорить, так как их рекламный рынок по-прежнему остается самым большим в мире.
- Один из телевизионных продюсеров недавно писал о том, что практически все культовые западные сериалы так или иначе у нас на телевидении прошли, но оказались не слишком невостребованными. Почему нашему зрителю неинтересно то, что нравится всему миру?
- Это не совсем так. Нам тоже это нравится, но не все говорят вслух о том, что им нравится, а что нет. Если говорить о культовых американских сериалах, то там они идут на специальном канале HBO - это платное телевидение, рассчитанное не на самую широкую аудиторию. И если оценивать рейтинги с этой точки зрения, то у нас эти сериалы тоже прошли вполне адекватно. Если говорить о сериале LOST, то он шел даже лучше – третий и четвертый сезон «стоял» в абсолютном прайме, а первые два хоть и прошли в еженедельном показе по выходным, но тем не менее вызвали огромный интерес аудитории.
- Для аудитории, которая жаждет новинок, мы летом экспериментально пробовали целый канал, где показали самый провокативный и самый в этой связи горячий сериал Californication с Дэвидом Духовны. Он прошел потрясающе, но потрясающе где? В зоне после нуля часов летом. Да, конечно, я отдаю себе отчет, что это в принципе в прайм стоять не может. Проблемы американского сценариста, переживающего кризис среднего возраста - это не самая главная и не самая близкая проблема для широкой российской аудитории. С другой стороны, это действительно здорово и «продвигает» телевидение с точки зрения качества продукта. Важно найти неопасные зоны с точки зрения и гуманитарной, и коммерческой, чтобы та аудитория, которая в состоянии это считывать, смогла посмотреть этот продукт. Может быть, это те люди, которые ушли от телевизора вообще, те 10%, которые являются постоянными пользователями интернета. Надеюсь, что с помощью канала «Городские пижоны» на Первом они вспомнили о том, что есть еще один бытовой прибор, кроме компьютера, который тоже можно включать и смотреть.
- Есть еще один формат, который у нас не только не очень хорошо прижился - это мультфильмы для взрослых. Разве прошлогодний скандал с каналом 2х2 не подстегнул интерес к телевидению?
- Я так не считаю. Во-первых, любой создатель контента для малого канала является заложником собственной идеи. С одной стороны, она должна быть достаточно яркой, чтобы на нее обратили внимание, потому что очень сложно перебить аудиторию с устоявшимися пристрастиями. С другой стороны, любой яркий контент как быстро привлекает, так и быстро надоедает, тут надо быть готовым предложить что-то еще в развитие.
- Что касается анимации, мы по-прежнему пытаемся предлагать аудитории этот продукт, мы показывали японское аниме, мы показывали и продолжаем показывать диснеевскую полнометражную анимацию, шедевры жанра и новые продукты. Все выдающиеся прокатные анимационные хиты, которые иногда перебивают даже блокбастеры в кинотеатрах можно увидеть на Первом канале, и мы за этот продукт боремся. Но представить себе, что мы не показываем ничего, кроме этого, было бы странно.
- Насколько серьезна тенденция ухода людей с телевидения в альтернативные СМИ, например, в тот же Интернет?
- Интернет я не считаю альтернативой телевидению, это средство получения информации. Телевидение передает эмоции, а не только информацию, и в этой сфере мы вообще не пересекаемся. Есть люди, которые получают эмоции не из сериалов, а из кинопоказа, не из музыкальной программы, а из живого концерта. Безусловно, даже максимально точно передавая события, мы не можем передать их на 100%. Даже продвигая такие технические ноу-хау, как изображение высокой четкости, делая картинку максимально реалистичной, внедряя стереозвук, мы все равно не заменим живую эмоцию, и это понятно. Вместе с тем, кризис вернет телевидению часть аудитории, поскольку посещения зрелищных мероприятий для кого-то станут менее доступными.
- Как вы считаете, правильно ли, что у нас столько бесплатных телеканалов?
- Это значит, что наша социальная функция оценивается настолько высоко. При этом ненависть телезрителей к рекламе – нежелание понимать, что это та самая ничтожная плата за огромное количество бесплатных просмотров. То есть в обществе до сих пор присутствует желание не платить, на уровне правового нигилизма.
- С другой стороны у нас и система платного телевидения совсем не такая, как на Западе…
- У нас система платного телевидения просто не завелась. На мой взгляд, в силу того, что ее создатели переоценили процессы, которые происходили в обществе на тот момент. Им показалось, что средний класс уже возник после выборов 1996 года и что есть уже достаточное количество людей, которые готовы за небольшой пакет каналов заплатить довольно большую сумму, как это было в Европе. Но сети, которая не имела бы порядка 2-3 миллионов подписчиков, в Европе просто нет. Меньше 2 миллионов – это не сеть, потому что тогда невозможно ее содержать за счет подписчиков. В России ни одна платная сеть не вышла и на миллион. А как только стало понятно, что у нас ограниченный круг людей, которые готовы платить за телевизионный контент, стало понятно и то, что этому кругу все равно, сколько платить. Соответственно появилась другая технологическая платформа, число каналов увеличили почти в десять раз. Сейчас через ресивер НТВ + можно получать огромное количество контента, не только иностранного, но и русского, адаптированного и специально созданного, но и плата другая. Зрителю, может быть, и не нужно такое количество каналов, но как иначе оправдать высокую цену? А за меньшую цену невозможно содержать сеть при недостатке подписчиков.
- Переход на цифру что-то должен был поменять?
- Переход на цифру ожидается сейчас после окончания финансового кризиса, поэтому что и для кого он поменяет – это условная дискуссия. Безусловно, в свободном или ограниченном доступе предлагается большое количество программ, безусловно, это может изменить и технические платформы, и способы доставки и так далее. Наверное, это добавит дополнительное количество аудитории, когда вам для того, чтобы начать получать платный контент, нужно будет просто об этом заявить.
- Почему телевизионная отрасль, максимально открытая внешнему миру, настолько плотно закрыта изнутри? Всегда очень трудно получить конкретные цифры и данные.
- Давайте посмотрим, какие существуют основные параметры. Первый: это охват аудитории, и он общеизвестен – большие каналы (Первый, Второй) имеют около 98% покрытия. Охват аудитории других каналов меньше, но никто этого не скрывает, эти цифры известны всем. Второй – это рейтинги, и они тоже везде публикуются, даже в еженедельных телегидах, это не секрет. Рекламные бюджеты – самый тонкий вопрос, но я не уверен, что вы эти цифры получите в открытом доступе на других рынках, это позиции, которые должны интересовать игроков, тех, кто размещает эти рекламные бюджеты. И они владеют этой информацией. Я не думаю, что обывателю это важно и нужно знать.
- Почему качественный контент для ценителей показывается именно в ночное время?
- По статистике, в советское время театры посещало 5% населения. Я привел эту цифру для того, чтобы стало понятнее – тех людей, которые интересуются культовым кино, а не просмотром продукта для массовой аудитории не больше 5-10%. Поставить такой продукт в прайм-тайм и получить долю 10% – значит потерять значительную часть аудитории. Ночью у телевизора проводит время меньше людей и гораздо меньше представительниц самой массовой группы - женщины 55+. А люди с высшим образованием или высоким достатком, которые склонны задумываться над разными сторонами реальности, позже приходят домой и готовы смотреть телевизор в позднее время. Соответственно, достаточно простой и понятный выбор эфирной позиции. Вместе с тем, практически все культовое кино свои премьерные показы имело в прайме, то есть вся аудитория могла посмотреть.
- Какие проекты за последний год вы считаете самыми удачными?
- Я по-прежнему считаю наиболее удачными самые рейтинговые проекты. Если я вижу, что аудитория, по какой-то причине отдала свои симпатии именно этому продукту, я заинтересуюсь им гораздо больше, чем проектами, которые мною или моими коллегами блестяще сделаны, но остались не востребованными. За последние три года максимально рейтинговые проекты были и максимально трендовыми.
С Александром Файфманом, Генеральным продюсером Первого канала беседовал Сергей Максудов.
http://www.ostankino.ru
