Когда-то, в прошлой жизни, я был солдатом. Я служил в армии, носил камуфляж, разгрузку, из которой торчали осветительные ракеты, и ездил на БТРе.
В эту армию ко мне приезжала мама. Два раза. Ночевала на блокпостах. Потом мы вместе жили у тети Люси. Она нам никто - чужая женщина, просто приютила.
Мы встретились с мамой в Моздоке, в офицерской общаге, где она прождала меня около двух недель. Провели вместе несколько дней. Ни о чем в принципе и не говорили. Просто были рядом. Потом она уехала. А меня посадили на БТР и тоже куда-то повезли. Помню, как я сидел на броне, а рядом стояла мама, и это было странно. Мама там, на Кавказе, как-то не смотрелась.
Потом ко мне приезжала бабушка:
А потом я уволился, попал в журналистику, обзавелся семьей и стал другим человеком.
Прошло 12 лет. Я сходил на Горбушку и купил диск с фильмом Сокурова <Александра>. Далеко не везде продается, кстати. Пришел домой, включил телевизор. И увидел свое прошлое, снятое и записанное другим человеком.
В принципе <Александра> - фильм совсем не о Чечне. Он именно об Александре Николаевне, женщине, которая приехала к своему внуку, офицеру, в Грозный и провела там три дня. Все. Больше в фильме ничего нет. Даже ни одного выстрела.
Да, собственно, и этих трех дней в Грозном по большому счету в фильме тоже нет. Они проходят по повествованию вторым планом. Это кино не о настоящем, а о прошлом, которое неизбежно становится будущим - и именно таким, каким мы закладываем его. Главное в этом фильме то, что в нем не показано. Лишь наметки: мимолетное упоминание о деспотичном муже, с которым <было ой как плохо>, пережитая когда-то Великая Отечественная (<я сама так жила>), отдаление дочери от властной мамы, запоздалая попытка сближения с внуком, которая, скорее всего, не будет удачной. Чечня использована здесь не как война, а как противопоставление русскому образу жизни, противопоставление русской культуре - на Кавказе одинокая старость невозможна в принципе. Как и сиротское детство. По-моему, Сокуров снимал об этом.
Но Сокуров не был бы Сокуровым, если бы даже в мелочах не угадал Чечню так точно. Откуда он знает: о чем мы говорили, о чем не говорили и что не говорили именно так?
:В первую секунду хочется рассказать сразу и обо всем и говорить, говорить, говорить. Но открываешь рот - и понимаешь, что говорить-то, собственно, и не о чем. Такая пропасть между вами, что полгода нужно, чтобы рассказать.
Он угадал даже молчание.
Попаданий в десятку намного больше, чем промахов. Хотя есть и они, конечно. Резанул местами интеллигентно-литературный язык солдат: <до свидания, Исмаил> - в армии так не разговаривают. Тем более с чеченцами в Чечне. Не совсем точная психология взаимоотношений в батальоне. Самый главный промах - отсутствие ощущения жары. Летом жара в Чечне угнетающая. Съемочная группа провела месяц в Грозном и почувствовала ее на себе. Но на экран ее перенести не удалось. Слова есть, но не потеешь.
<Александра> - это даже не столько кино, сколько большой репортаж. Но сделанный так мастерски, что за конкретной историей героев проступает вся их прошлая и вся будущая жизнь. Ничего не добавлено в угоду мейнстриму и зрелищности, нет никаких лишних ходов, заманух. Жизнь - такая, какая она есть.
История типичнейшая. Все это я пережил сам.
Александра в исполнении Галины Вишневской сыграна на уровне. Тоже есть промахи, но в этом случае они абсолютно простительны, в отличие, скажем, от <9 роты> Бондарчука-младшего. За фильмом читается желание не заработать дивидендов, а донести мысль. Поэтому и снимал Сокуров в Чечне, а не в декорациях. На живую. И он угадал основное - интонацию. Чечня именно такая. <Здесь все кругом разрушено. И не только дома. Вся жизнь взбаламучена. Хорошие пожимают руки плохим, святые верят чертям, обманывают, обманывают:>.
Не увидел я в <Александре> ни собирательный образ матери русского солдата, ни образ Родины-матери, ни образ земли русской. Может, все это и есть, черт его знает. Я же в ней увидел только то, чем она и является, - Александру Николаевну. Бабушку солдата. Мою бабушку. Как она приезжала ко мне в казармы.
Даже оборачиваться стал. Вдруг за спиной стоит Сокуров и опять подглядывает.
Безусловно, это не коммерческое кино. И вряд ли оно пробьет тот информационный вакуум, который окружает эту войну. И вряд ли станет событием в России. Впрочем, для меня это только подтверждение качества. В последнее время формула <отличные кассовые сборы - дерьмовый фильм> подтверждается практически постоянно. По словам самого Сокурова, <Александра> в прокате провалилась. Значит, стоит смотреть.
бы вопросов. Надеялся, что вот наконец-то пришел человек и сейчас он расскажет, что это было и зачем. Но Сокуров и здесь оказался на высоте. Не рассказал. Сами думайте.
Сегодняшняя Чечня, по Сокурову, - не окончание войны, не время после войны и не начало новой жизни. Это очередное безвременье, пауза между войнами. Все затихло, но ничего не устаканилось и не успокоилось. Похищение двух солдат-самоходов в первых же минутах фильма. Исмаил, говорящий: <Отпустите нас, мы долго терпеть не сможем>. Капитан, сожалеющий не о том, что армию не любят, а о том, что не боятся. Вариант развития событий - <третья чеченская> - в фильме кажется чуть ли уже не общепринятым.
В общем, кому интересно понять, что там происходит сегодня, - смотрите обязательно.
Аркадий Бабченко
В эту армию ко мне приезжала мама. Два раза. Ночевала на блокпостах. Потом мы вместе жили у тети Люси. Она нам никто - чужая женщина, просто приютила.
Мы встретились с мамой в Моздоке, в офицерской общаге, где она прождала меня около двух недель. Провели вместе несколько дней. Ни о чем в принципе и не говорили. Просто были рядом. Потом она уехала. А меня посадили на БТР и тоже куда-то повезли. Помню, как я сидел на броне, а рядом стояла мама, и это было странно. Мама там, на Кавказе, как-то не смотрелась.
Потом ко мне приезжала бабушка:
А потом я уволился, попал в журналистику, обзавелся семьей и стал другим человеком.
Прошло 12 лет. Я сходил на Горбушку и купил диск с фильмом Сокурова <Александра>. Далеко не везде продается, кстати. Пришел домой, включил телевизор. И увидел свое прошлое, снятое и записанное другим человеком.
В принципе <Александра> - фильм совсем не о Чечне. Он именно об Александре Николаевне, женщине, которая приехала к своему внуку, офицеру, в Грозный и провела там три дня. Все. Больше в фильме ничего нет. Даже ни одного выстрела.
Да, собственно, и этих трех дней в Грозном по большому счету в фильме тоже нет. Они проходят по повествованию вторым планом. Это кино не о настоящем, а о прошлом, которое неизбежно становится будущим - и именно таким, каким мы закладываем его. Главное в этом фильме то, что в нем не показано. Лишь наметки: мимолетное упоминание о деспотичном муже, с которым <было ой как плохо>, пережитая когда-то Великая Отечественная (<я сама так жила>), отдаление дочери от властной мамы, запоздалая попытка сближения с внуком, которая, скорее всего, не будет удачной. Чечня использована здесь не как война, а как противопоставление русскому образу жизни, противопоставление русской культуре - на Кавказе одинокая старость невозможна в принципе. Как и сиротское детство. По-моему, Сокуров снимал об этом.
Но Сокуров не был бы Сокуровым, если бы даже в мелочах не угадал Чечню так точно. Откуда он знает: о чем мы говорили, о чем не говорили и что не говорили именно так?
:В первую секунду хочется рассказать сразу и обо всем и говорить, говорить, говорить. Но открываешь рот - и понимаешь, что говорить-то, собственно, и не о чем. Такая пропасть между вами, что полгода нужно, чтобы рассказать.
Он угадал даже молчание.
Попаданий в десятку намного больше, чем промахов. Хотя есть и они, конечно. Резанул местами интеллигентно-литературный язык солдат: <до свидания, Исмаил> - в армии так не разговаривают. Тем более с чеченцами в Чечне. Не совсем точная психология взаимоотношений в батальоне. Самый главный промах - отсутствие ощущения жары. Летом жара в Чечне угнетающая. Съемочная группа провела месяц в Грозном и почувствовала ее на себе. Но на экран ее перенести не удалось. Слова есть, но не потеешь.
<Александра> - это даже не столько кино, сколько большой репортаж. Но сделанный так мастерски, что за конкретной историей героев проступает вся их прошлая и вся будущая жизнь. Ничего не добавлено в угоду мейнстриму и зрелищности, нет никаких лишних ходов, заманух. Жизнь - такая, какая она есть.
История типичнейшая. Все это я пережил сам.
Александра в исполнении Галины Вишневской сыграна на уровне. Тоже есть промахи, но в этом случае они абсолютно простительны, в отличие, скажем, от <9 роты> Бондарчука-младшего. За фильмом читается желание не заработать дивидендов, а донести мысль. Поэтому и снимал Сокуров в Чечне, а не в декорациях. На живую. И он угадал основное - интонацию. Чечня именно такая. <Здесь все кругом разрушено. И не только дома. Вся жизнь взбаламучена. Хорошие пожимают руки плохим, святые верят чертям, обманывают, обманывают:>.
Не увидел я в <Александре> ни собирательный образ матери русского солдата, ни образ Родины-матери, ни образ земли русской. Может, все это и есть, черт его знает. Я же в ней увидел только то, чем она и является, - Александру Николаевну. Бабушку солдата. Мою бабушку. Как она приезжала ко мне в казармы.
Даже оборачиваться стал. Вдруг за спиной стоит Сокуров и опять подглядывает.
Безусловно, это не коммерческое кино. И вряд ли оно пробьет тот информационный вакуум, который окружает эту войну. И вряд ли станет событием в России. Впрочем, для меня это только подтверждение качества. В последнее время формула <отличные кассовые сборы - дерьмовый фильм> подтверждается практически постоянно. По словам самого Сокурова, <Александра> в прокате провалилась. Значит, стоит смотреть.
бы вопросов. Надеялся, что вот наконец-то пришел человек и сейчас он расскажет, что это было и зачем. Но Сокуров и здесь оказался на высоте. Не рассказал. Сами думайте.
Сегодняшняя Чечня, по Сокурову, - не окончание войны, не время после войны и не начало новой жизни. Это очередное безвременье, пауза между войнами. Все затихло, но ничего не устаканилось и не успокоилось. Похищение двух солдат-самоходов в первых же минутах фильма. Исмаил, говорящий: <Отпустите нас, мы долго терпеть не сможем>. Капитан, сожалеющий не о том, что армию не любят, а о том, что не боятся. Вариант развития событий - <третья чеченская> - в фильме кажется чуть ли уже не общепринятым.
В общем, кому интересно понять, что там происходит сегодня, - смотрите обязательно.
Аркадий Бабченко
http://www.novayagazeta.ru
