Детально о кинофильме «Венера в мехах»

Создание картины

Александр Депла, Композитор

«Венера в мехах» это уже ваша третья работа с Романом Полански. Как протекало ваше сотрудничество в этот раз, на этом сложном фильме, построенном на диалогах и с использованием большого количества музыки?

Как обычно, мне очень повезло, я смог быть на площадке по времени даже больше, чем во время съемок «Резни». И площадка сама по себе была просто удивительной. Это забавно, так как я знаю прекрасно театр Récamier – я был там уже на репетициях “Papa doit manger”, снятом André Engel для французского театра Комедии. И так, когда я пришел на площадку Венеры в мехах, все было очень красивым: от распашных дверей у входа на сцену до позолоты. Но я совершенно забыл, что раньше здесь было пустое место. Самое удивительное в этом фильме то, что Роман сразу понял, что музыка должна быть в центре этого фильма, как если бы фильм был покрыт завесой, которые должны быть сняты с помощью музыки. Когда он впервые заговорил со мной об этом я не был уверен, но ему не потребовалось много времени, чтобы убедить меня. Его инстинкты являются непогрешимыми.

Музыка подчеркивает настроение фильма, между иронией и серьезностью. Но иногда она предполагает, что-то еще, почти в отличие от всего остального, особенно в первых сценах…

Правда... актриса и режиссёр играют в игру обольщения, поэтому музыка должна играть в эту же игру. Все развивается с первых нот в начале фильма, которые переходят в последний танец в финале. Это та же самая тема, которую мы неумолимо повторяем и исследуем.. Роман, как и многие другие режиссеры, даже если не принадлежали к эпохе «Новой волны», но работая с такими композиторами как Жорж Делерю, Морис Жарр и другими, прекрасно чувствуют драматургию: с самого начала музыка в фильме дает понять каков будет сам фильм.

Для Вас легко создавать музыку, которая «открывает» зрителю фильм?

Роман всегда подходит к проекту с такой энергией и решимостью, что когда я работаю с нм, то дела идут очень и очень быстро. Есть понимание между нами, которое работает очень хорошо. К сожалению, так происходит не со всеми режиссерами, которые не так экстравагантны, да и Роман очень любит музыку. Он очень любит музыку в своих фильмах. Для меня, он является просто замечательным человеком, с которым мне довелось работать. Когда ты работаешь с ним, ты чувствуешь, что ты все можешь. Он дает композиторам пространство для действий и просто говорит: “продолжай!”

Он быстро принимает решения?

Да. Например когда мы работали над фильмом «Призрак» он слушал музыку, которую я предложил и он сразу же решил, что именно эта музыка будет в самом начале. То же самое произошло с Венерой... когда я прислал ему музыкальный отрывок, он просто сказал мне: “вот оно!”

«Венера в мехах» кажется своего рода бесконечным лабиринтом из зеркал...

Правда... иногда я работаю на фильмами, которые вижу несколько раз, во время производства, показов, и уже я не испытываю то же чувство новизны, когда я впервые увидел их. С Венерой все-другому, я был там во время съемок, я видел фильм снова и снова, и каждый раз нахожу в нем что-то новое, что-то другое, делаю открытия. Фильм настоящий вихрь энергии, что является редкостью. Как я уже сказал, Роман изначально предполагал, что в фильме нужно будет много музыки, потому что он думал, что завеса будет снята, и тайны фильма и его история будут усиливаться. Этот эффект виден сразу, когда Эммануэль становится Вандой, и Матье поворачивается к ней спиной: музыка приходит и уносит нас в мир фантазий.

Что поразило Вас больше всего, когда вы были на съемочной площадке?

Способ, которым он руководит актерами. Его безупречная точность и его невероятная энергия, распространяется на всех присутствующих на площадке людей. Его впечатляющая концентрация и любовь к точности и идеальности во всем: в каждом движении рук актеров, освещении, и прочем. это очень впечатляюще наблюдать за Романом Полански на съемочной площадке, действительно.

Если бы вы только могли сохранить один момент из всего процесса работы над Венерой в мехах, что бы это могло быть?

Я думаю, что это будет тот момент, когда он услышал музыку для заключительного танца. Я понятия не имел, как он на это отреагирует. И видя, что он так счастлив и так удивлен, в таком восторге от музыки, когда подумал что мы нашли именно то, что нужно, очень вдохновляюще. Вы всегда в поиске, и порой вещи даются очень тяжело и когда ты находишь ту самую, как тебе кажется, музыку и Роман Полански говорит тебе, чтобы ты сделал это, то как раз этот момент и является магическим.

ПАВЕЛ ЭДЕЛЬМАН, ОПЕРАТОР-ПОСТАНОВЩИК

Венера в мехах уже ваш пятый фильм с Романом Полански, все из которых имеют весьма различные визуальные стили. Что было самое сложное на съемках этого фильма?

Это был, без сомнения, самый сложный фильм, над которым мне пришлось работать. Эта очередная экранизация пьесы, но сложнее было в том, что не только одна площадка, но и в кадре находилось только два актера. Вопрос в том, как вы можете удержать интерес зрителя на протяжении полутора часов, следуя по пятам за двумя актерами и не показывая зрителю обычный фильм и ТВ-сериал, к которым так все привыкли. Самым важным моментом является освещение, подчеркнуть изменения в освещении, подчеркнуть само пространство.

Говорил ли Вам Роман Полански о таком каким он видит этот фильм?

У нас не было много времени, чтобы все обсудить, так как съемки начались очень быстро. Конечно мы несколько раз обсуждали как пройдут съемки, как мы видим фильм. Мы даже просмотрели несколько фильмов перед съемками, такие как Чикаго Роба Маршала, мы смотрели разные картины, но которых объединяли театральная атмосфера, фантазия и реальность.

Какой для вас была самой сложной сценой?

Без сомнения, последняя сцена танца. У нас не было четкого понимая, как мы будем снимать эту сцену, поэтому мы испробовали несколько вариантов освещения прежде чем остановились на чем-то одном. Это очень красивая сцена, танец такой необычный, музыка – прекрасна, а Эммануэль столь ослепительна.

Мы знаем, что Роман Полански является очень точным и требовательным. Какие возможности для маневра у Вас были при работе с ним?

Я чувствую себя совершенно свободным, чтобы создать освещение - это область, в которой у меня есть возможности для маневра, и они очень широкие. Все остальное - положение камеры, где актеры в кадре, и др. - это его работа.

Как вы думаете, какова его величайшая сила в качестве режиссёра?

Самое удивительное в Романе то, что он не только режиссёр, но и актер, поэтому ему очень легко донести до актеров свою мысль, так чтобы они поняли его с первого раза, он говорит сними на одном языке. Это действительно удивительно видеть как он общается с ними, так легко. И это было настоящим удовольствием наблюдать, как Эммануэль и Матье играют вместе, я как будто был действительно зрителем на спектакле. Также в Романе меня удивляет как он чувствует композицию, как чувствует изображение. Очень редко в режиссере можно встретить эти качества.

Вы помните, когда вы впервые встретились с ним?

Как я мог забыть? Раздался телефонный звонок, как я готовился поехать на отдых со своей семьей, и он спросил меня, хотел бы я поработать с ним над фильмом «Пиантис». Это был, как гром среди ясного неба, но намного приятнее! Он был мифическим режиссером для меня. Я едва мог поверить, что он зовет меня поработать вместе с ним. Скорее всего, это был Анджей Вайда, с которыми я работал прежде до этого очень много, порекомендовал меня Роману Полански и дал ему мой номер телефона. Затем мы встретились в Берлине, и мы говорили, на протяжении почти всего времени, о визуальном изображении Пианиста

Если бы вы только могли сохранить один момент из всего процесса работы над Венерой в мехах, что бы это могло быть?

Я не знаю. Для меня фильм-это всегда органическое целое. Может быть, это будет момент, когда Роман управляет Эммануэль с захватывающей точностью вплоть до самого мельчайшего жеста.