Детально о кинофильме «Чрево (2010)»

Комментарии режиссера:

Ощущение плавания

В основном съемки проходили около городка Санкт Питер-Ординг (Sankt Peter-Ording) в Германии. Этот городок расположен на побережье Северного Моря, на западной оконечности полуострова Эйдерштедт (Eiderstedt). Это место мгновенно покорило меня, здесь теряется ощущение времени. Именно там мы сняли сцены у свайного дома Ребекки. Второе место съемки было в окресностях Силта (Sylt), германского острова в Северном Море, изобилующего серебристыми пляжами с потрясающими, поросшими травой дюнами. Это было идеальным местом для детской влюбленности.... Мы все часто забываем, что всего-лишь плывем по просторам вселенной. Места, наподобие Санкт Питер-Ординга и Силта, надеюсь, помогут нам об этом напомнить. Ощущение плавания, заложено, можно сказать, в самом центре «Чрева». Поскольку я всегда считал, что вода была важным элементом этой истории, съемки на побережье были неизбежны.

Съемки зимой

Я люблю смотреть на людей у моря зимой. Мы все знакомы с летними равлечениями на море, вроде серфинга, катамарана и т.п. Но то, что происходит после поздней осени от этого сильно отличается. Море, ветер, воздух становятся неприятными и холодными. Пляжи опустевают, и всё побережье превращается в безвременное призрачное место. Даже обычные прохожие с собаками могут показаться загадочными призраками на горизонте. Ветер создает причудливые узоры на песке. Зимнее настроение делает всё побережье одновременно и потусторонним и чувственным. Я нахожу эту атмосферу невероятно притягательной.

Операторская работа

Оператор Петер Затмари (Péter Szatmári) и я договорились, что история и так достаточно напряженная, так что нам не следует усиливать её операторскими приемами. Мы с ним часто повторяли: «Чем меньше тем больше», просто выводя съемочную группу из себя. Мы работали в Венгерском стиле, когда оператор является самым близким соратником режиссера. Не только визуально, но и при анализе сценария, наборе актеров, художественном оформлении картины. Не помню, чтобы я принял хоть одно важное творческое решение без участия Петера.

Простое и уникальное решение

Нежность, эгоизм, альтруизм, прошлое, будущее, смерть, любовь – все эти элементы перемешались в «Чреве». Мы хотели найти простое и уникальное решение для художественного оформления картины, чтобы показать всю эмоциональную сложность этой закрученной истории. Я хотел создать спокойный, но сильный фон, находящийся вне времени, который помог бы нам предаться размышлениям над этими вопросами. Художник картины Ирвин Приб (Erwin Prib) присоединился к нам на поздней стадии... К тому моменту мы уже выбрали основные места съемок и визуальный стиль, и мне было нелегко с этим расстаться, так как я сам тоже художник. Ирвин оказался очень гибким, и он также обладает отличным чувством юмора. Он помог мне отказаться от моих страхов. Наши творческие потоки резонировали на глубочайшем уровне. Он проделал потрясающую работу создав свайный дом Ребекки на ветренном побережье. Это была сложная задача во всех аспектах.

Нежность поверх напряжения

Я чувствую некоторое сквозящее в фильме напряжение. На самом деле, это произошло неосознанно, возможно, пришло из моих страхов. Что я нахожу интересным, так это явную выраженность напряжения в таких сложных эмоциональных отношениях. Когда я посмотрел фильм в первый раз, я почувствовал странную пустоту, которая, однако, мне понравилась. Я был удивлен, когда мои друзья указали мне на нежность, которую они почувствовали в фильме, не смотря на его напряженность. Но не так ли происходит и в жизни?

Работа с детьми

У меня есть опыт работы с детьми: моей бабушке принадлежал частный приют. Лично для меня, работа с детьми в фильме – сплошное удовольствие. Они оказывают успокаивающее влияние на съемочную группу. Мне также нравится наблюдать, как они быстро «вырастают», когда оказываются во врослых ситуациях и как некоторые взрослые ситуации могут превратиться в детские, когда дети в них вовлечены. Тристан Кристофер (Tristan Christopher) в роли маленкого Томми и Руби О. Фи (Ruby O. Fee) в роли Ребекки работали с такой отдачей, что я не могу припомнить никаких трудностей... Оба ребенка прочитали весь сценарий целиком. Руби особенно прочувствовала любовную линию. Она увидела в истории сказку про любовь. Тристан – поклонник фантастики, ему было наиболее интересно, как себя чувствует и как действует клон. Он осознал, что клоны в «Чреве» не искусственные создания, а люди как мы с вами, простые живые творения.

Сверхъестественное странствие любви

Ребекка и Томми влюбляются друг в друга еще в детстве. Это та самая электрическая искра, способная соединить людей. С ними это просто «случается». Некая неизвестная сила овладевает ими и ведет в это сверхъествественное странствие любви. Разлука в 12 лет? Не имеет значения. Эта неземная любовная история не знает временных преград. На этот раз она выходит за пределы прошлого, за границы табу и общественных устоев. Ребекка и Томии напоминают марионеток в руках всемогущей силы. С этой точки зрения, «Чрево» – это история любви.

Полуфутуристическая сказка

Я бы не назвал «Чрево» «фантастикой». Определенно, фильм не может быть отнесен к этому жанру. Из-за тонов и структуры повествования, я бы сказал что «Чрево» – это скорее сказка, чем что-либо другое. Если искать культурный аналог, можно сказать, что более, чем к чему-либо другому этот фильм приближен к мифу «Про Орфея и Эвридику». Создание этого фильма не было связано с моей любовью к фантастике. Я не поклонник клонирования, но я очень интересуюсь биологией. Для меня наиболее интересным аспектом клонирования является его связь с генетической предрасположенностью. В общих чертах, я бы сказал, что эффект среды на человека сильно преувеличен, в то время как власть генов преуменьшена. Для тех, кто хочет узнать больше об этом вопросе, я бы рекомендовал ознакомиться с «исследованиями идентичных близнецов». Для поэтической стороны дела – смотрите «Чрево».

Элементарная и безнадежная химия

Я полагаю, что любовь – просто и окончательно химический процесс. Вся наша биология, вся вселенная, всё основано на химии. С этой точки зрения, плотская любовь прекрасна сама по себе, но я также вижу красоту и в романтике, которой мы ее окружаем. В «Чреве» Томми говорит о всеобъемлющей закономерности, которая обнаруживается повсюду, внутри и снаружи нас... Для меня эта закономерность называется любовью.

Невероятная возможность

Решение Ребекки дать жизнь клону Томии следствие скорее чувств, происходящих из ее сердца, нежели рационального мышления. Я не верю, что мы всегда знаем, зачем делаем то, что делаем. Она искренне верит, что «сама жизнь предоставила нам эту возможность». Она считает, что клонирование – это невероятная возможность дать кому-то самый прекрасный дар – дар жизни.

Клонирование, как обыденное явление

В «Чреве» клонирование – часть повседневной жизни. Почти как пластическая хирургия или искусственное оплодотворение в нашем мире. Эти действия также не считаются ненормальными, но не одобряются в некоторых кругах по различным причинам. Так и в «Чреве» клонирование является наполовину табу, но в зависимости от случая к нему готовы прибегать. Если кто-то утрачивает сына, то с клонированием мирятся. Но клонирование бывшего любовника воспринимается как эгоистичный поступок. Как ни парадоксально, но я считаю, что действия Ребекки граничат с абсолютным альтруизмом. Во всяком случае с биологической точки зрения!

Наша способность контролировать жизнь

Я сомневаюсь, чтобы большинство ученых или врачей отнеслись к «Чреву» серьезно, но перед съемками фильма у меня был интересный эпизод. Как-то я разговаривал со своим другом, исследователем-радиологом, о сходствах между наукой и культурой. Он говорил, что довольно часто искусство вдохновляет исследователей в науке. Я был удивлен, потому что мне всегда казалось, что дела обстоят с точностью до наоборот. Он посмотрел мне прямо в глаза и сказал: «Поверь мне, это происходит гораздо чаще, чем ты думаешь». За этим последовало неловкое молчание, после которого он спросил меня, о чем мой следующий фильм... На самом деле, мы не так уж и далеки от клонирования людей. Не я выдумал термины «репликация человека» и «искусственный инцест». Я полагаю, что наш глобализированный, ориентированный на потребление мир в конце концов все-таки установит контроль над жизнью и смертью. Все дело лишь в прибыльности отрасли. Но я отношусь скептично к нашей способности контролировать жизнь как таковую. Если подумать, мы всего лишь кружимся в пространстве на сияющем шаре, обтянутом тонкой защитной пленкой.

Не место для этики

Вопрос клонирования всегда отождествлялся с вопросами религии, но я не думаю, что этим всё заканчивается. Только потому, что кто-то не религиозен, не означает, что их образ мышления легко изменить. Все мы полны старых табу, догм и часто устаревших моральных устоев. Я полагаю, что всё это коренится в нашем подсознании. Когда наши верования сталкиваются с чем-то новым и с виду иррациональным, наши принципы, как правило, отказывают. Иногда мы и сами можем стать узниками наших принципов. Это происходит в сцене, где мать Томми Джудит снова видит своего сына. На ее лице сложная смесь стыда, жалости, скорби, боли и понимания. В этот момент её принципы рушатся и проявляется её настоящее лицо. Но Ребекка никогда не противится порыву, так как пытаются это делать родители Томми. Она считает, что если есть возможность снова посмотреть в глаза ушедшего возлюбленного – для этики нет места.

Всё, что захочу

Широкое поле для трактовки кроется в сцене, где Ребекка и ее новый маленький Томми возятся в песке. Обычный Эдипов комплекс? Проявляются ли чувства из их прошлой любви? Я думаю, их предыдущее магнетическое притяжение сказывается на Эдиповом комплексе маленького Томми. «Теперь я могу делать с тобой все, что захочу», говорит Томми. Неосознанное желание каждого 10-ти летнего мальчика... Мне нравится дальний план, с Ребеккой, лежащей на песке, глядящей в облачное небо. Качели и свайный дом подобны немым свидетелям её одиночества... Похожие позывы будут преследовать Ребекку и нового Томми и позже, когда он превратится в юношу. Когда приезжает его девушка, Моника, обстановка становится очень клаустрофобичной. Их дом превращается в паутину с двумя пауками. Бедный Томми не понимает, что происходит внутри него, но напряжение растет и растет. И внутренние порывы перестают быть контролируемыми. Поворотный момент происходит, когда Томми встречает свою первоначальную мать. Эта встреча превращает его в безумца.