Завершился Московский кинофестиваль. Золотые и серебряные Святые Георгии не разлетелись по странам и весям. Практически все остались дома – так целее будут. Сам же полувековой юбилей форума – повод для разговора «Who is mister MIFF?»
Собственно это интересует всех который год. Наблюдая за убыванием не только кинозвезд, но сколь бы то ни было значительных кинематографистов на меняющей цвета «звездной дорожке», публика и эксперты задаются вопросами: что же такое наш славный смотр? Для кого он существует? Какие задачи преследует?
Каждый найдет свои варианты ответов. Но, прежде всего, ради справедливости стоит заметить: для московских зрителей этот сжатый до десяти дней киномарафон – редкая возможность увидеть если не все, то разом: картины, ставшие событием. Не только игровые, но и документальные. Не только новейшие, но и ретроспективы – в нынешнем сезоне их солистами оказались киноэкспериментатор Ежи Сколимовский и неумеренный фантазер Марко Феррерри.
Чего не удается ММКФ - выйти за пределы Садового кольца и самому стать событием мирового значения. Куда бы стремились знаменитости, хотя бы те, чьи картины на фестивале представлены. Ведь ни Триер, ни Хайнеке, ни Джонни Депп не примчались в Москву на показы своих картин. Притом что и «Антихрист», и «Белая лента», и «Джонни Д» - выходят на российские экраны и их следовало бы поддержать на нашем весьма перспективном рынке кино. Даже получать премии за вклад к нам кинематографисты крупного калибра не рвутся.
Что касается программы, то не могу не отметить героических усилий отборщиков, который год, в условиях дикой спешки умудряющихся собирать в общем-то пристойную программу, в которой почти нет фильмов-провалов. Есть даже несколько весьма приличных картин. Есть современная классика от Муратовой («Мелодия для шарманки»). Культурные, актуальные, визуально изысканные работы из Венгрии, США, Болгарии, Израиля, Мексики (приз за режиссуру достался Мариане Ченильо за фильм «Пять дней без Норы»). Каждый из этих фильмов мог бы попасть, допустим, в Берлин. Но в целом, конкурс оставляет ощущение необязательности. Смотрел ты какой-то из фильмов или пропустил - в твоей профессиональной и человеческой биографии он следа не оставит. Зато начинает оживать, обретая некоторые формы и очертания прежде совершенно бессмысленный конкурс «Перспективы». Раньше это был смотр дебютных работ, в основном безликих, незапоминаемых. Ныне конкурс - подобие каннских параллельных программ – лаборатория кино. И наличие таких фильмов, как «Первый отряд» - анимэ про наших пионеров-героев или турецкий «Полет на луну» - фильм-альбом из «старинных» фотографий, воочию «свидетельствующих» о полете на луну жителей одной заброшенной в горах турецкой деревушки в 1957 году – может стать лоцманской картой всего конкурса.
Совершенно непонятно, зачем в поисковые работы «Перспектив» включили слабое, традиционное «Событие» Андрея Эшпая. Судя по просочившимся слухам, на этом настояло фестивальное руководство. Возможно, фильм понабился для создания полной картины: «Москва – столица русскоговорящего кино», коей и отвечала, видимо, идея нынешнего форума.
Обильный десант русскоговорящих фильмов в основном конкурсе. «Палата №6» Карена Шахназарова, «Чудо» Александра Прошкина, «Петя по дороге в царствие небесное» Николая Досталя. Прибавим фильм Киры Муратовой с ансамблем наших актеров. Не меньше российских артистов задействовано в «Малой Москве», снятой поляком Вальдемаром Кшистеком. Не забудем израильские «Муки в огне», снятые выпускниками ВГИКа Линой и Славой Чаплин. Присовокупим фильм Открытия «Царь» Павла Лунгина. А еще показы: «Русский след», «Социалистический авангардизм» (советские фильмы, перпендикулярные жестким установкам соцреализма) и обширные «Российские кинопрограммы». Многие эксперты уже назвали нынешний смотр Открытым российским киночемпионатом. Но это перекос в сторону кино «своих» делается за счет пробелов, сжатия территории кино «чужих». Отсюда и призеры, из наших не забыли почти никого. Думаю, нынешний вердикт жюри может войти в книгу рекордов Гинесса по части поощрения на международном форуме кино домашней выделки. На церемонии закрытия Президент Никита Михалков призывал не бояться награждать русские картины на своем кинофестивале. Но если они, в самом деле, лучшие, и в таком количестве, возникает резонный вопрос ко всем остальным, отобранным в конкурс фильмам: отчего ж они – не столь хороши?
Неожиданно темой нынешнего феста высветилось почти крамольная сегодня мысль о том что, что сумасшествие – единственно возможный способ побега-спасения из плена злобной, холодно-равнодушной, тоталитарной реальности. Сумасшествие как форма эскапизма стало темой фильма Николая Досталя «Петя по дороге в царствие небесное» («Золотой Георгий» за лучший фильм), в котором местный юный дурачок Петя вообразил себя регулировщиком движения в далекой таежной Кандалакше. У него даже есть жезл и деревянный наган. То есть представил себя слабоумный Петя высшим начальником, направляющим и порицающим. Но честным и справедливым. И когда ссыльных этапируют в лагерь, Петя на своем слепленном из снега мавзолее, приветствует колонну соотечественников. А фоном трагической судьбы долговязого Пети – трагическая судьба большой страны: окруженной колючей проволокой, оглушенной лаем собак и сводками радио, рыдающей по подохшему словно собака вождю, аплодирующей народному артисту Черкасову и рьяно копающей в каторжных льдах гидроканалы.
Идиоты – лучи света в меркнувшем царстве современного мира. В «Сумасшедшей помощи» Бориса Хлебникова («Российские программы») герои уплывают на картонной коробке к уткам, чтобы прочесть их послание к человечеству. В «Палате №6» («Серебряный Георгий» - за мужскую роль Владимиру Ильину), главный врач в полном соответствии с чеховским текстом, проводит в палате душевнобольных часы и дни в беседах с пациентом - самым умным и самым стоящим человеком в городе. А в фильме известного авангардного кинохудожника Кутлуга Атамана вся деревня – чудики, чуть ли не каждый готовится в полет в космос. Поближе к Богу. В итоге селяне срезают минарет, привязывают его к воздушным шарам, и команда храбрецов в специальных летно-клоунских нарядах улетает в неведомом направлении. Может, и правда на луну? Слушайте, вы там были? Нет? Вот и не смейтесь. В фильме Кутлуга, стилизованного под старинные дагерротипы, не только есть бесшабашность мокьюментари (псевдодокументалистики), но и попытка познания иного измерения кинематографа.
«Палату №6» Карен Шахназаров показательно перенес в современность. Помимо снятых в реальных клиниках для душевно больных интервью (лучшие фрагменты в фильме) он показывает нынешнюю Москву - город-ад, в котором толкутся в чаду машины, в стрип-клубах и казино просаживают жизни мнящие себя здоровыми пошляки. И укрыться от пошлости, давящей словно, Эйфелева башня, можно только там, в захолустном флигеле палаты №6.
Мир населяют монолитные массы, не верящие в чудеса, и отдельно взятые юродивые. Безумные, чудаковатые, или в старой транскрипции – способные зреть чудо. Тема чудес стала еще одним доминантным мотивом самых разных программ. «Чудо» (Спец-приз жюри) Юрия Арабова и Александра Прошкина – фантазия на тему православного апокрифа о «Стоянии Зои» - девушке, простоявшей 128 дней с иконой Николая Чудотворца в руках. Узревших чудо - покарают. Зоя закончит жизнь в лечебнице для душевнобольных, святой митрополит Филипп (фильм «Царь») будет казнен. Массы же, состоящие из «хоботовых», будут по-прежнему отворачиваться от чуда, и даже интеллигенция, как заметит Чехов, не возвысится над пошлостью. За что и будет наказана самым тривиальным образом. Образом же времени станет маленькая золотая рыбка, бьющаяся в линзе телевизора «КВН-49» («Чудо»).
ММКФ уже…за пятьдесят. Пора самоопределяться. Допустим, это «фестиваль фестивалей», выставка, демонстрирующая достижения мировой кинематографии для российской публики (причем тогда категория «А»?). Или смотр, открывающий новые имена, территории кино стран Третьего мира (как это было в прошлом). Или Открытый Российский кинофестиваль, приглашающий в показ картины из других стран. Или форум бывших стран СССР (Отдадим должное нынешнему фесту, программно поддержавшего кинематографию Грузии: Фильмы в двух главных конкурсах, приз за трагикомедию «Зона конфликта» - в «Перспективах», плюс приз за вклад классику Резо Чхеидзе). Или территория кино экспериментального, и тогда «Перспективы» занимают на фестивале главенствующее положение. В общем, нужна стратегия, генеральный замысел, который бы ответил на самый важный вопрос «Who is mister MIFF?». И тогда форум высвободится из плена «мифического», то есть «воображения коллективной общенародной или индивидуальной фантазии»…
В статье использован кадр из фильма «Чудо» - реж. Александр Прошкин
Лариса Малюкова
Собственно это интересует всех который год. Наблюдая за убыванием не только кинозвезд, но сколь бы то ни было значительных кинематографистов на меняющей цвета «звездной дорожке», публика и эксперты задаются вопросами: что же такое наш славный смотр? Для кого он существует? Какие задачи преследует?
Каждый найдет свои варианты ответов. Но, прежде всего, ради справедливости стоит заметить: для московских зрителей этот сжатый до десяти дней киномарафон – редкая возможность увидеть если не все, то разом: картины, ставшие событием. Не только игровые, но и документальные. Не только новейшие, но и ретроспективы – в нынешнем сезоне их солистами оказались киноэкспериментатор Ежи Сколимовский и неумеренный фантазер Марко Феррерри.
Чего не удается ММКФ - выйти за пределы Садового кольца и самому стать событием мирового значения. Куда бы стремились знаменитости, хотя бы те, чьи картины на фестивале представлены. Ведь ни Триер, ни Хайнеке, ни Джонни Депп не примчались в Москву на показы своих картин. Притом что и «Антихрист», и «Белая лента», и «Джонни Д» - выходят на российские экраны и их следовало бы поддержать на нашем весьма перспективном рынке кино. Даже получать премии за вклад к нам кинематографисты крупного калибра не рвутся.
Что касается программы, то не могу не отметить героических усилий отборщиков, который год, в условиях дикой спешки умудряющихся собирать в общем-то пристойную программу, в которой почти нет фильмов-провалов. Есть даже несколько весьма приличных картин. Есть современная классика от Муратовой («Мелодия для шарманки»). Культурные, актуальные, визуально изысканные работы из Венгрии, США, Болгарии, Израиля, Мексики (приз за режиссуру достался Мариане Ченильо за фильм «Пять дней без Норы»). Каждый из этих фильмов мог бы попасть, допустим, в Берлин. Но в целом, конкурс оставляет ощущение необязательности. Смотрел ты какой-то из фильмов или пропустил - в твоей профессиональной и человеческой биографии он следа не оставит. Зато начинает оживать, обретая некоторые формы и очертания прежде совершенно бессмысленный конкурс «Перспективы». Раньше это был смотр дебютных работ, в основном безликих, незапоминаемых. Ныне конкурс - подобие каннских параллельных программ – лаборатория кино. И наличие таких фильмов, как «Первый отряд» - анимэ про наших пионеров-героев или турецкий «Полет на луну» - фильм-альбом из «старинных» фотографий, воочию «свидетельствующих» о полете на луну жителей одной заброшенной в горах турецкой деревушки в 1957 году – может стать лоцманской картой всего конкурса.
Совершенно непонятно, зачем в поисковые работы «Перспектив» включили слабое, традиционное «Событие» Андрея Эшпая. Судя по просочившимся слухам, на этом настояло фестивальное руководство. Возможно, фильм понабился для создания полной картины: «Москва – столица русскоговорящего кино», коей и отвечала, видимо, идея нынешнего форума.
Обильный десант русскоговорящих фильмов в основном конкурсе. «Палата №6» Карена Шахназарова, «Чудо» Александра Прошкина, «Петя по дороге в царствие небесное» Николая Досталя. Прибавим фильм Киры Муратовой с ансамблем наших актеров. Не меньше российских артистов задействовано в «Малой Москве», снятой поляком Вальдемаром Кшистеком. Не забудем израильские «Муки в огне», снятые выпускниками ВГИКа Линой и Славой Чаплин. Присовокупим фильм Открытия «Царь» Павла Лунгина. А еще показы: «Русский след», «Социалистический авангардизм» (советские фильмы, перпендикулярные жестким установкам соцреализма) и обширные «Российские кинопрограммы». Многие эксперты уже назвали нынешний смотр Открытым российским киночемпионатом. Но это перекос в сторону кино «своих» делается за счет пробелов, сжатия территории кино «чужих». Отсюда и призеры, из наших не забыли почти никого. Думаю, нынешний вердикт жюри может войти в книгу рекордов Гинесса по части поощрения на международном форуме кино домашней выделки. На церемонии закрытия Президент Никита Михалков призывал не бояться награждать русские картины на своем кинофестивале. Но если они, в самом деле, лучшие, и в таком количестве, возникает резонный вопрос ко всем остальным, отобранным в конкурс фильмам: отчего ж они – не столь хороши?
Неожиданно темой нынешнего феста высветилось почти крамольная сегодня мысль о том что, что сумасшествие – единственно возможный способ побега-спасения из плена злобной, холодно-равнодушной, тоталитарной реальности. Сумасшествие как форма эскапизма стало темой фильма Николая Досталя «Петя по дороге в царствие небесное» («Золотой Георгий» за лучший фильм), в котором местный юный дурачок Петя вообразил себя регулировщиком движения в далекой таежной Кандалакше. У него даже есть жезл и деревянный наган. То есть представил себя слабоумный Петя высшим начальником, направляющим и порицающим. Но честным и справедливым. И когда ссыльных этапируют в лагерь, Петя на своем слепленном из снега мавзолее, приветствует колонну соотечественников. А фоном трагической судьбы долговязого Пети – трагическая судьба большой страны: окруженной колючей проволокой, оглушенной лаем собак и сводками радио, рыдающей по подохшему словно собака вождю, аплодирующей народному артисту Черкасову и рьяно копающей в каторжных льдах гидроканалы.
Идиоты – лучи света в меркнувшем царстве современного мира. В «Сумасшедшей помощи» Бориса Хлебникова («Российские программы») герои уплывают на картонной коробке к уткам, чтобы прочесть их послание к человечеству. В «Палате №6» («Серебряный Георгий» - за мужскую роль Владимиру Ильину), главный врач в полном соответствии с чеховским текстом, проводит в палате душевнобольных часы и дни в беседах с пациентом - самым умным и самым стоящим человеком в городе. А в фильме известного авангардного кинохудожника Кутлуга Атамана вся деревня – чудики, чуть ли не каждый готовится в полет в космос. Поближе к Богу. В итоге селяне срезают минарет, привязывают его к воздушным шарам, и команда храбрецов в специальных летно-клоунских нарядах улетает в неведомом направлении. Может, и правда на луну? Слушайте, вы там были? Нет? Вот и не смейтесь. В фильме Кутлуга, стилизованного под старинные дагерротипы, не только есть бесшабашность мокьюментари (псевдодокументалистики), но и попытка познания иного измерения кинематографа.
«Палату №6» Карен Шахназаров показательно перенес в современность. Помимо снятых в реальных клиниках для душевно больных интервью (лучшие фрагменты в фильме) он показывает нынешнюю Москву - город-ад, в котором толкутся в чаду машины, в стрип-клубах и казино просаживают жизни мнящие себя здоровыми пошляки. И укрыться от пошлости, давящей словно, Эйфелева башня, можно только там, в захолустном флигеле палаты №6.
Мир населяют монолитные массы, не верящие в чудеса, и отдельно взятые юродивые. Безумные, чудаковатые, или в старой транскрипции – способные зреть чудо. Тема чудес стала еще одним доминантным мотивом самых разных программ. «Чудо» (Спец-приз жюри) Юрия Арабова и Александра Прошкина – фантазия на тему православного апокрифа о «Стоянии Зои» - девушке, простоявшей 128 дней с иконой Николая Чудотворца в руках. Узревших чудо - покарают. Зоя закончит жизнь в лечебнице для душевнобольных, святой митрополит Филипп (фильм «Царь») будет казнен. Массы же, состоящие из «хоботовых», будут по-прежнему отворачиваться от чуда, и даже интеллигенция, как заметит Чехов, не возвысится над пошлостью. За что и будет наказана самым тривиальным образом. Образом же времени станет маленькая золотая рыбка, бьющаяся в линзе телевизора «КВН-49» («Чудо»).
ММКФ уже…за пятьдесят. Пора самоопределяться. Допустим, это «фестиваль фестивалей», выставка, демонстрирующая достижения мировой кинематографии для российской публики (причем тогда категория «А»?). Или смотр, открывающий новые имена, территории кино стран Третьего мира (как это было в прошлом). Или Открытый Российский кинофестиваль, приглашающий в показ картины из других стран. Или форум бывших стран СССР (Отдадим должное нынешнему фесту, программно поддержавшего кинематографию Грузии: Фильмы в двух главных конкурсах, приз за трагикомедию «Зона конфликта» - в «Перспективах», плюс приз за вклад классику Резо Чхеидзе). Или территория кино экспериментального, и тогда «Перспективы» занимают на фестивале главенствующее положение. В общем, нужна стратегия, генеральный замысел, который бы ответил на самый важный вопрос «Who is mister MIFF?». И тогда форум высвободится из плена «мифического», то есть «воображения коллективной общенародной или индивидуальной фантазии»…
В статье использован кадр из фильма «Чудо» - реж. Александр Прошкин
Лариса Малюкова
http://www.novayagazeta.ru
